Для начала въе...ло шпалой.
Да, Ковров тебе не Париж.
И, как символ мужицкой силы,
Ты качаешься, но стоишь.
И пытаешься улыбаться,
Хоть и харя твоя в пыли,
А железной дорогой в душу
Всё вбиваются костыли.
А потом приложило рельсом,
Ты уже ни х...я не рад.
Проплывает в тумане Нижний
Словно дантовский нижний ад.
"Волга, мать твою, родная!
И "палёная" рекой...
По щебёночке сползая,
Где прилечь на упокой?"
Но навстречу состав грохочет,
И рыдаешь вконец устав.
Время в Е-бурге камень точит,
За суставом ломая сустав.
Мы целовались тут пять лет назад,
и пялился какой-то азиат
на нас с тобой — целующихся — тупо
и похотливо, что поделать — хам!
Прожекторы ночного дискоклуба
гуляли по зеленым облакам.
Тогда мне было восемнадцать лет,
я пьяный был, я нес изящный бред,
на фоне безупречного заката
шатался — полыхали облака —
и материл придурка азиата,
сжав кулаки в карманах пиджака.
Где ты, где азиат, где тот пиджак?
Но верю, на горе засвищет рак,
и заново былое повторится.
Я, детка, обниму тебя, и вот,
прожекторы осветят наши лица.
И снова: что ты смотришь, идиот?
А ты опять же преградишь мне путь,
ты закричишь, ты кинешься на грудь,
ты привезешь меня в свою общагу.
Смахнешь рукою крошки со стола.
Я выпью и на пять минут прилягу,
потом проснусь: ан жизнь моя прошла.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
