Я за рулём - рулю…
На поле чудес
Меня встречает
Якубович,
Предлагает крутить барабан,
А вместо этого в его руках -
Бубен.
Я в панике,
Не знаю, что в таких случаях
Делают,
Может, стоит встать и уйти?
А в ответ раздаётся:
«У тебя другой исход -
Это ведь шахматы,
Припрячь свой главный козырь
И ходи конём
На мачте призрака
Летучего Голландца...»
Мне кажется или все спятили?
Покрываюсь пятнами
От шоколада,
Меня почему-то откачивают,
А вместо «Альпен Гольда» белого -
Вата…
И циркули…
Сплошной цирк!
Хотя нет -
Просто капельницы.
Кап…
Кап…
Кап…
Катапультируюсь
Подальше от санитаров
И реанимации.
Я на приёме у Господа.
Господи!
Какие люди!
Чёрт!
Да ещё крутит барабан
И курит сигары.
«Мать твою…»
(бубню под нос),
А он только делает финт ушами,
Прекрасно всё, гнида, слышит.
«Вот здесь твои жизни», - вздыхает Бог, -
«но тебе, видимо, по боку, что все патроны
ХО-ЛО-СТЫЕ.
МОТАЙ ОТСЮДА ЗАДНИМ ХОДОМ
К ВЫХОДУ!»
Тем самым
Конём,
Пин-кодом,
Клокотом,
Гоготом,
Топотом ног,
Хохоток,
ХО-ХОТ
В след.
А я в ответ
Всё пытаюсь
Вытащить из вен циркули.
О
Нет!
То есть капельницы…
Падаю ниц,
Блиц – игра,
Лото?
Да нет,
Не то…
Ах да,
Рулетка…
Метко в цель!
Что я?
Всё рулю
До нуля
Внедорожником,
Не сумев покориться
Чужому решению.
Внедорожником
Зарублю.
Куплю
По рублю
ХО-ХОТ,
Гогот
За семь -
Насовсем
И за сим
Хрен с ним -
Всё съедим
)))
И все съедем).
ЖГИ!
Жгу).
Показалось, что этот говорящий лист бумаги, а бумага, как известно, "всё стерпит". Вот на ней начертили круг (циркулем) и вау-ля! готово поле для чудес. Потом, когда игра сделана, в неё завернули шоколад, потом начертили клетки для шахмат, но забыли изначально вынуть циркуль, а он всё чертит и чертит окружности самых разных диаметров, вот и клетки превращаются в круги, которые медленно расползаются по воде и вода глотает их.
Но бумага ли это.
Замечательное закручено, ну прямо как душа, свёрнутая в рулончик. Спасибо.
Это Вам спасибо, Снег.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
И человек пустился в тишину.
Однажды днем стол и кровать отчалили.
Он ухватился взглядом за жену,
Но вся жена разбрызгалась. В отчаяньи
Он выбросил последние слова,
Сухой балласт – «картофель…книги… летом…»
Они всплеснули, тонкий день сломав.
И человек кончается на этом.
Остались окна (женщина не в счет);
Остались двери; на Кавказе камни;
В России воздух; в Африке еще
Трава; в России веет лозняками.
Осталась четверть августа: она,
Как четверть месяца, - почти луна
По форме воздуха, по звуку ласки,
По контурам сиянья, по-кавказски.
И человек шутя переносил
Посмертные болезни кожи, имени
Жены. В земле, веселый, полный сил,
Залег и мяк – хоть на суглинок выменяй!
Однажды имя вышло по делам
Из уст жены; сад был разбавлен светом
И небом; веял; выли пуделя –
И все. И смерть кончается на этом.
Остались флейты (женщина не в счет);
Остались дудки, опусы Корана,
И ветер пел, что ночи подождет,
Что только ночь тяжелая желанна!
Осталась четверть августа: она,
Как четверть тона, - данная струна
По мягкости дыханья, поневоле,
По запаху прохладной канифоли.
1924
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.