Замешана в лужах весна на ксилите -
опасный коктейль в полуполном стакане.
Утопит Амур в замороженном сите,
из детства бумажного в клетку, Титаник.
И вымыты окна и темы, - до скрипок,
до Баха, до всхлипа, до первого слога.
На ветке хлопочет небесный расстрига -
залётный скворец в оперении строгом.
Еще не согрета ни трёпом, ни блудом
скамейка, сутулится спинкой горбатой,
и мальчик старинное слово «паскуда»
ножом вырезает меж белых лопаток.
Но, спрятав сентябрь в рукава водостоков,
Врывается солнце в прилизанность улиц…
Выдумывать счастье – такая морока.
Воды в решето до краёв зачерпнулось…
У памяти на самой кромке и на единственной ноге стоит в ворованной дублёнке Василий Кончев - Гончев, "Ге"! Он потерял протез по пьянке, а с ним ботинок дорогой. Пьёт пиво из литровой банки, как будто в пиве есть покой. А я протягиваю руку: уже хорош, давай сюда!
Я верю, мы живём по кругу, не умираем никогда. И остаётся, остаётся мне ждать, дыханье затая: вот он допьёт и улыбнётся.
И повторится жизнь моя.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
