У него не было выхода, кроме того как
предложить закрытый вход.
Она пришла к нему домой вечером упаковывать бардак
и его самого, но он был Ллойд
и спешил на самолёт Рига-Вена
полететь в гости к Барак
Обаме.
Она глубоко смотрела на него и содрогалась
от того, что рамы и стены
самолёта охватывало пламя,
а её – дикорастущая усталость.
Лианы трескались от жирного сока
свободы, которая была в пузырёчке
из-под йода,
никто не знал сколько
точно
её нужно было принять господину Ллойду,
чтобы не отказали почки.
В рецепте на самолёт было указано
на латыни: две капли
но совершенно разные,
как две дольки
синего апельсина, который едва ли
можно разобрать на пазлы.
Господин Ллойд проходит регистрацию рейса,
входит в салон -
пассажирам не интересно,
что их только что проглотил питон
и этим питоном является Ллойд.
Она машет на перроне платком в горошек
Ллойд достаёт пузырёк с йодом
капает две капли свободы на длинный язык:
«Я взлетаю, моя хорошая,
один кролик расположился впритык
к нашему прошлому,
чересчур непосильная ноша,
самое лучшее между нами случится в тот миг,
когда мы поймём, что я не питон, а лошадь».
Сколько лет я дышал взаймы,
На тургайской равнине мерз,
Где столетняя моль зимы
С человека снимает ворс,
Где буксует луна по насту,
А вода разучилась течь,
И в гортань, словно в тюбик пасту,
Загоняют обратно речь?
Заплатил я за все сторицей:
И землей моей, и столицей,
И погостом, где насмерть лечь.
Нынче тщательней время трачу,
Как мужик пожилую клячу.
Одного не возьму я в толк:
У кого занимал я в долг
Этот хлеб с опресневшей солью,
Женщин, траченных снежной молью,
Тишину моего труда,
Этой водки скупые граммы
И погост, на котором ямы
Мне не выроют никогда?
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
