Недетское лицо у тишины –
язык откушен, вырвано два уха,
по стенам ползает и скоро ей кранты,
зову по имени – как в танке глухо.
Она сжимает свет и темноту
в своих тишайших выпуклых объятьях
и говорит: «Окно сейчас заткну –
оттуда шум людей, машин, довольно, хватит!»
Я к вечеру её уже боюсь,
она на ужин звуки ест и шорох,
пытается надеть тоску и грусть,
грозится, что собой раздавит скоро.
Нет выхода из стен у нас двоих –
мы обе любим плавное беззвучье,
и даже ветер запредельно стих -
у ног улёгся ковриком паучьим.
Мы с тишиной завариваем чай,
солёным светом разбавляет горечь
луна, убившая две тучи наповал,
сквозь зубы вязко шепчет: «Наливай
мне тишины в бокал», – и одиночным
выстрелом в упор впивается в окно.
Осколки ранят тело тишины,
она теряет литрами молчанье.
Наш дом, такой уютный и простой
стоит на грани мировой войны –
я слышу, как кипит на кухне чайник.
Хорошее.)
А мне нравится "паучий коврик") Чтобы избежать инверсии, можно, к примеру, и так : у ног улегся ковриком паучьим.
А в строчке "грозится, что раздавит собой скоро", хорошо бы поменять местами слова, чтобы не сбивался ритм, и сделать так: "грозится, что собой раздавит скоро".
Спасибо большое, перекроила слегка. Очень вам благодарна. :)
Очень тронуло.Просто ухххх....
Спасибо!
Классное :)
спасибо :)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи, глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.
Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу — ты смеешься, эти взоры — два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.