Крошится панорама,
рассыпается на кукурузные палочки.
Чувствую – пора нам
узнать, что ты сегодня плачешь,
бережно просеиваешь волосы, слипшиеся комком
на смазанный воспоминаниями противень,
потом становишься прачкой,
впереди большая стирка,
глаза твои безумием накачаны,
зрачки жёлтые, липкие.
Всё идёт кувырком –
ничего страшного, запросто это проглотим.
Оказалось, ты незрячая
и теперь мы вчетвером
с трудом вмещаемся в дверной проём,
трещат по швам оконные рамы –
ни в одном нет входа.
Пытаемся протиснуться впятером:
ты, я, прачка, незрячая и моя карма –
пригласила на ужин меня и Ворда
я тогда ещё понял, что нас танет шесть,
шесть и стало.
Карма заявила, что получка на карточку не пришла,
нечего есть.
Я посмотрел в окно –
горизонт пел вокалом,
его линия пилила меня как пила.
Подумал, что это парано
ослика Иа.
Потому что среди тысяч Квентинов Тарантин
я один.
Среди фанерных переборок
И дачных скрипов чердака
Я сам себе далек и дорог,
Как музыка издалека.
Давно, сырым и нежным летом,
Когда звенел велосипед,
Жил мальчик - я по всем приметам,
А, впрочем, может быть, и нет.
- Курить нельзя и некрасиво...
Все выше старая крапива
Несет зловещие листы.
Марина, если б знала ты,
Как горестно и терпеливо
Душа искала двойника!
Как музыка издалека,
Лишь сроки осени подходят,
И по участкам жгут листву,
Во мне звенит и колобродит
Второе детство наяву.
Чай, лампа, затеррасный сумрак,
Сверчок за тонкою стеной
Хранили бережный рисунок
Меня, не познанного мной.
С утра, опешивший спросонок,
Покрыв рубашкой худобу,
Под сосны выходил ребенок
И продолжал свою судьбу.
На ветке воробей чирикал -
Господь его благослови!
И было до конца каникул
Сто лет свободы и любви!
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
