Кларисса выла. Клар-рисса лежала на дне канавы и выла, в канаве больше никого не было, разве что немного скользкой грязи и прокисшей листвы. Гниющий смузи, казалось, просочился под кожу Клар и холодом высокого напряжения сплющивал грудную клетку, но даже это не мешало ей выть. Она понимала, что канава в безлюдном месте и стать оперной певицей не получится, но дело совсем не в этом. Небо крайне медленно оседало медным купоросом в пробирке и пропитывало собой смузи.
Клар, не прекращая выть, подняла вверх левую руку и посмотрела сквозь пальцы. Пальцы становились синие. Ногти вовсю мерцали фиолетовой копотью, фаланги же едва отдавали голубоватыми отблесками, как будто миксер не добрался до глубины цвета, опавшего вниз. Вой спиралью ввинчивался в её рассудок:
Клар идёт в театр «Искусства не существует» на спектакль «Режиссёр выбирает главного героя из зрителей»
Режиссёр выбирает Клар
Клар прячет от счастья глаза и ничего не видит
по зрительному залу проносится нарастающий квадрат звука: «УУУУГГГГГГЗЗС»
в оркестровой яме завязывается сюжет, слышно ползающее шуршание
из оркестровой ямы мельтешащими кадрами диафильма извивается петля висельника
в ней кто-то висит
это не Клар
Клар видит, что висит не она
в петле дирижёрская палочка
дирижёр прыгает по сцене, пытаясь вытащить палочку из петли
из оркестровой ямы выносят на носилках дирижёра
левая рука похожа на конструкцию плохо застывшего студня
свисает
Клар подбирает руку, чтобы прижать к телу поближе
она видит, что ногти наливаются сиреневым
тело дирижёра источает аромат апельсиновой цедры
«пора готовить смузи» - думает Кларисс и падает в объятия дирижёра
дирижёр бархатными губами целует её шею
«так он не повесился» - разочарованно плюёт в рампу Клар
дирижёрская палочка выскальзывает из толстой петли
и пробивает хрупкий череп
уснувшего зрителя
в одиннадцатом ряду, шестнадцатое место
«вот он, главный герой» - дергается в эпилептическом припадке режиссёр
и тащит ещё трясущееся тело зрителя
на сцену
«пошли все вон»
зритель полуоткрытыми глазами со сцены наблюдает за петлёй
с неё капает апельсиновый смузи
в небо, оседающее медным купоросом в канаву
Девочке медведя подарили.
Он уселся, плюшевый, большой,
Чуть покрытый магазинной пылью,
Важный зверь с полночною душой.
Девочка с медведем говорила,
Отвела для гостя новый стул,
В десять спать с собою уложила,
А в одиннадцать весь дом заснул.
Но в двенадцать, видя свет фонарный,
Зверь пошел по лезвию луча,
Очень тихий, очень благодарный,
Ножками тупыми топоча.
Сосны зверю поклонились сами,
Все ущелье начало гудеть,
Поводя стеклянными глазами,
В горы шел коричневый медведь.
И тогда ему промолвил слово
Облетевший многодумный бук:
— Доброй полночи, медведь! Здорово!
Ты куда идешь-шагаешь, друг?
— Я шагаю ночью на веселье,
Что идет у медведей в горах,
Новый год справляет новоселье.
Чатырдаг в снегу и облаках.
— Не ходи, тебя руками сшили
Из людских одежд людской иглой,
Медведей охотники убили,
Возвращайся, маленький, домой.
Кто твою хозяйку приголубит?
Мать встречает где-то Новый год,
Домработница танцует в клубе,
А отца — собака не найдет.
Ты лежи, медведь, лежи в постели,
Лапами не двигай до зари
И, щеки касаясь еле-еле,
Сказки медвежачьи говори.
Путь далек, а снег глубок и вязок,
Сны прижались к ставням и дверям,
Потому что без полночных сказок
Нет житья ни людям, ни зверям.
1939
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
