зимний
московский
простуженный вечер
белою шалью лежит на домах
в окнах рождественских плавятся свечи
и отражаясь горят в зеркалах
луж ледяных
припорошенных снегом
взломанных цепью неровных следов
редких прохожих
я тоже
с разбегу
путь повторяю под стон проводов
меряю стылую землю шагами
и приближаюсь к заветным дверям
словно голодный к тарелке со щами
словно волхвы к Вифлеемским звездам
хлопает белыми крыльями вьюга
крест на плечах моих всё тяжелей
еле тащу
задыхаясь
по кругу
путь продолжая к Голгофе своей
тает звонок в глубине тёплых комнат
и откликается звуком шагов
лёгких
но в эту минуту весомых
слившихся с боем старинных часов
«я не ждала» - парафраз отстранённый
каменным гостем стою пред тобой
ногти впиваются в кожу ладоней
напоминая о том что живой
жестом небрежным к столу приглашённый
словно вступаю в знакомый капкан
безоговорочно и добровольно
делаю шаг в сигаретный туман
мыслей ажурных
гонимых
от страха
сделаться слабым в кольце твоих рук
бывших моими
«навеки»
когда-то
не удержавших предложенных мук
мною – тебе
Коломбина устала
пьесу наигрывать
ангелом хмурым
не умоляла
и не проклинала
перевернула листок партитуры
звон колоколен
протяжный и гулкий
вязнет в холодном
метельном плену
и
оседая в хрустальных бокалах
горечи вкус добавляет вину
запах предательства
приторно сладкий
горло сжимая
мешает вздохнуть
долго натягивать буду перчатки
руки дрожащие
силясь втолкнуть
словно калека ступаю нетвёрдо
болью сердечной печатаю шаг
в слякотной тверди
асфальтово-чёрной
дуло проклятья сжимая в руках
зимний
московский
простуженный вечер
белая
снежная
скатерть стола
медленно плавятся тусклые свечи
зря я пришёл
ты меня не звала
А. Чегодаев, коротышка, врун.
Язык, к очкам подвешенный. Гримаса
сомнения. Мыслитель. Обожал
касаться самых задушевных струн
в сердцах преподавателей – вне класса.
Чем покупал. Искал и обнажал
пороки наши с помощью стенной
с фрейдистским сладострастием (границу
меж собственным и общим не провесть).
Родители, блистая сединой,
доили знаменитую таблицу.
Муж дочери создателя и тесть
в гостиной красовались на стене
и взапуски курировали детство
то бачками, то патлами брады.
Шли дни, и мальчик впитывал вполне
полярное величье, чье соседство
в итоге принесло свои плоды.
Но странные. А впрочем, борода
верх одержала (бледный исцелитель
курсисток русских отступил во тьму):
им овладела раз и навсегда
романтика больших газетных литер.
Он подал в Исторический. Ему
не повезло. Он спасся от сетей,
расставленных везде военкоматом,
забился в угол. И в его мозгу
замельтешила масса областей
познания: Бионика и Атом,
проблемы Астрофизики. В кругу
своих друзей, таких же мудрецов,
он размышлял о каждом варианте:
какой из них эффектнее с лица.
Он подал в Горный. Но в конце концов
нырнул в Автодорожный, и в дисканте
внезапно зазвучала хрипотца:
"Дороги есть основа... Такова
их роль в цивилизации... Не боги,
а люди их... Нам следует расти..."
Слов больше, чем предметов, и слова
найдутся для всего. И для дороги.
И он спешил их все произнести.
Один, при росте в метр шестьдесят,
без личной жизни, в сутолоке парной
чем мог бы он внимание привлечь?
Он дал обет, предания гласят,
безбрачия – на всякий, на пожарный.
Однако покровительница встреч
Венера поджидала за углом
в своей миниатюрной ипостаси -
звезда, не отличающая ночь
от полудня. Женитьба и диплом.
Распределенье. В очереди к кассе
объятья новых родственников: дочь!
Бескрайние таджикские холмы.
Машины роют землю. Чегодаев
рукой с неповзрослевшего лица
стирает пот оттенка сулемы,
честит каких-то смуглых негодяев.
Слова ушли. Проникнуть до конца
в их сущность он – и выбраться по ту
их сторону – не смог. Застрял по эту.
Шоссе ушло в коричневую мглу
обоими концами. Весь в поту,
он бродит ночью голый по паркету
не в собственной квартире, а в углу
большой земли, которая – кругла,
с неясной мыслью о зеленых листьях.
Жена храпит... о Господи, хоть плачь...
Идет к столу и, свесясь из угла,
скрипя в душе и хорохорясь в письмах,
ткет паутину. Одинокий ткач.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
