Если ты не хочешь, чтобы тебя забыли, как только ты умрешь и сгниешь, пиши достойные книги или совершай поступки, достойные того, чтобы о них писали в книгах
Было - не было, но одинокий, смешной дурак
как-то вышел из дому искать от добра добра.
Вроде жил - не тужил, только в сердце тоска остра,
вот и маялся дурью.
За плечами котомка, в котомке вчерашний день,
чёрствый хлеб, вольный ветер, да найденный в лебеде
воронёнок, приюта которому нет нигде –
кто-то набедокурил.
Суета и заботы, а люди вокруг щедры -
тумаки раздают, точат косы и топоры.
То плевок, то насмешка - и все дураку дары.
Он и горя не знает.
Утром солнышку в пояс и крестит высокий лоб,
долго смотрит на поле, на тихой реки стекло.
День пройдёт, звёздам снова земной поклон,
и улыбка незлая.
Дни идут, и дурак всё идёт и поёт, поёт,
по полям, по лесам. Не боится его зверьё,
кормит белок с руки, отдавая опять своё,
что-то шепчет чуть слышно.
Так по свету бродил, что ни поле, то Божий Храм.
Но однажды устал и пришёл в чей-то дивный край,
где ни злобы, ни боли, где можно не умирать,
где ни главных, ни лишних...
Жил когда-то дурак и ходил от весны к весне,
чтобы верилось в чудо добра и тебе, и мне.
Записки из мертвого дома,
Где все до смешного знакомо,
Вот только смеяться грешно —
Из дома, где взрослые дети
Едва ли уже не столетье,
Как вены, вскрывают окно.
По-прежнему столпотвореньем
Заверчена с тем же терпеньем
Москва, громоздясь над страной.
В провинции вечером длинным
По-прежнему катится ливнем
Заливистый, полублатной.
Не зря меня стуком колесным —
Манящим, назойливым, косным —
Легко до смешного увлечь.
Милее домашние стены,
Когда под рукой — перемены,
И вчуже — отчетливей речь.
Небось нам и родина снится,
Когда за окном — заграница,
И слезы струятся в тетрадь.
И пусть себе снится, хвороба.
Люби ее, милый, до гроба:
На воле — вольней выбирать...
А мне из-под спуда и гнета
Все снится — лишь рев самолета,
Пространства земное родство.
И это, поверь, лицедейство —
Что будто бы некуда деться,
Сбежать от себя самого.
Да сам то я кто? И на что нам
Концерты для лая со шмоном —
Наследникам воли земной?
До самой моей сердцевины
Сквозных акведуков руины,
И вересковые равнины,
И — родина, Боже Ты Мой...
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
