Гениальность – явление не столь редкое, как это нам порой кажется, хотя и не такое частое, как считают историки литературы, историки стран, а тем более газеты
Ты говорил что я как жемчужина – закрыта в раковине, укутанная в шелка.
И что ты забываешь дышать, когда касаешься моих пальцев.
Видишь, по крышам картонных домов ползут облака,
Осень лишает листьев приюта, превращая в скитальцев.
И желтые краски, что плещутся в окнах, не греют мои города,
И серый не в силах сдержаться, выпадает из неба на плечи.
Все грани, как на акварельном рисунке, смывает вода.
И осень мне лжет что со временем станет полегче.
Я верю. Я жду. Чжэнь чжу. Это я-и не-я…
И солнце меркнет до перламутра, становится тусклым.
Чжэнь чжу, жемчужина это всего-навсего молния,
Что отражается в белых глазах моллюска.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
