Сказка - это замена реальности. Сказки короткими не бывают. Наша жизнь иногда похожа на сказку. Но только иногда.И всегда хочется верить,что место сказки в жизни еще есть.Насколько же добро неистребимо. В сказке...
Любовь как право обладанья
Порой затмить спешит глаза.
Страшась произнести признанья,
Боясь всю правду рассказать,
Эгоистично забываем:
Нельзя заставить полюбить.
Мы приворотом разрываем
Любви связующую нить.
Мир отношений тонк и зыбок,
Любовь нельзя насильно звать.
Спешу, чтоб избежать ошибок,
Вам эту сказку рассказать...
* * * * *
Пятнадцать лет принцессе юной.
Она чиста как первоцвет.
О ней поют гитары струны,
Слагает мадригал поэт.
Гонцов шлют с новостью хорошей
На поиск принцев удалых,
Княжат, графьёв, маркизов, дожей
И баронетов молодых.
Все в упоеньи- будет праздник!
Готовы все гостей встречать.
Кого пронзит амур- проказник?
Кого в правители венчать?
Грустит лишь стрельник и вздыхает,
Ревнивый червь его грызет.
С тоскою стрельник ожидает
Развязки, что его убьет.
Давно, ещё весною прошлой,
В окне принцессу увидав,
Влюбился сильно, безнадежно,
Внезапно сердцем воспылав.
Они - неравны. И откажет
Король, согласие не дав.
Весомо ,,нет,, принцесса скажет,
Ведь он не герцог и не граф.
Любовь слепа. Категорична.
Но выход стрельник наш найдет.
Отправится к колдунье. Лично.
Чтоб сделать сердцу приворот.
На снежном покрывале леса
Видны цепочкою следы,
Ведущие к избушке старой
Колдуньи, карлицы- карги.
Страшися, путник, в этой чаще
У ней испытывать судьбы:
Как ножниц лезвия, сомкнутся
Стеной столетние дубы.
Здесь все опутано заклятьем,
Ты зря пришел в волшебный край;
Карга сплетёт любовь с проклятьем,
Судьбы такой не выбирай...
Но поздно, поздно... Струйкой тонкой
Взметнулся дым поверх трубы.
И только белая позёмка
Скрывает пешие следы...
Колдунья даром сил не тратит.
Ещё не знает стрельник мой,
Что за заклятие заплатит
Он слишком дорогой ценой.
Свершилось колдовство.Не зная,
Что ворожба лишь губит свет,
Вернулся стрельник, прижимая
К груди заветный амулет.
Он должен передать принцессе
Волшебный камень до зари.
И солнце, в камне отразившись,
Зажжёт огонь любви внутри.
Уже светает. Дар волшебный....
Обступает меня тишина,
предприятие смерти дочернее.
Мысль моя, тишиной внушена,
порывается в небо вечернее.
В небе отзвука ищет она
и находит. И пишет губерния.
Караоке и лондонский паб
мне вечернее небо навеяло,
где за стойкой услужливый краб
виски с пивом мешает, как велено.
Мистер Кокни кричит, что озяб.
В зеркалах отражается дерево.
Миссис Кокни, жеманясь чуть-чуть,
к микрофону выходит на подиум,
подставляя колени и грудь
популярным, как виски, мелодиям,
норовит наготою сверкнуть
в подражании дивам юродивом
и поёт. Как умеет поёт.
Никому не жена, не метафора.
Жара, шороху, жизни даёт,
безнадежно от такта отстав она.
Или это мелодия врёт,
мстит за рано погибшего автора?
Ты развей моё горе, развей,
успокой Аполлона Есенина.
Так далёко не ходит сабвей,
это к северу, если от севера,
это можно представить живей,
спиртом спирт запивая рассеяно.
Это западных веяний чад,
год отмены катушек кассетами,
это пение наших девчат,
пэтэушниц Заставы и Сетуни.
Так майлав и гудбай горячат,
что гасить и не думают свет они.
Это всё караоке одне.
Очи карие. Вечером карие.
Утром серые с чёрным на дне.
Это сердце моё пролетарии
микрофоном зажмут в тишине,
беспардонны в любом полушарии.
Залечи мою боль, залечи.
Ровно в полночь и той же отравою.
Это белой горячки грачи
прилетели за русскою славою,
многим в левую вложат ключи,
а Модесту Саврасову — в правую.
Отступает ни с чем тишина.
Паб закрылся. Кемарит губерния.
И становится в небе слышна
песня чистая и колыбельная.
Нам сулит воскресенье она,
и теперь уже без погребения.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
