Нас кто-то разрубил на половины,
но памяти упрямая игла
сшивает душ сердечные глубины –
И говорю я:
"Здравствуй, мой Любимый!
Я столько жизней лишь тебя ждала".
И обнимаю нежно,
осторожно
щекою прижимаясь к голове
и волосы ладонями ероша:
"Мой ласковый, мой милый, мой хороший...
О, как же я скучала по тебе!"
Летают мотыльками поцелуи,
рождая наслаждение в душе.
И слушая мелодию живую
уютно на плече твоём усну я –
счастливая, как Ева в шалаше.
Во сне тебя укутывая пледом
Я плачу
и у Господа молю –
Чтоб согревая теплотой планету
стучал мотор влюблённого поэта
такое вечное: "Люб-лю, люб-лю, люб-лю..."
Больничная тара, черника
и спирт голубеют в воде.
Старик, что судил Амальрика
в тагильском районном суде,
шарманку беззубую снова
заводит, позорище, блин:
вы знаете, парни, такого?
Не знаем и знать не хотим.
Погиб за границей Амбльрик,
загнулся в неведомых США.
Тут плотник, таксист и пожарник,
и ваша живая душа.
Жизнь, сволочь в лиловом мундире,
гуляет светло и легко,
но есть одиночество в мире
и гибель в дырявом трико.
Проветривается палата,
листва залетает в окно.
С утра до отбоя ребята
играют в лото-домино.
От этих фамилий, поверьте,
ни холодно, ни горячо.
Судья, вы забыли о смерти,
что смотрит вам через плечо.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
