Шаги услышит - замолчит и двери крестит...
Все ждет, а вдруг...Не верит, что пропал без вести.
В глазах надежда вспыхнет вдруг и тут же гаснет -
не к ней, в чужой стучится дом, чужое счастье.
Достанет карточку его и смотрит, смотрит,
и гладит, чуть касаясь, так, чтоб не испортить.
В бумагу фото завернет и за икону,
и долго молится потом и бьет поклоны.
Запалит свечи - часовых поставит зорких,
сама забьется в уголок, как мышка в норку
и тихо плачет.
Знаешь ба..., я помню смутно,
как ты ушла...не дождалась...однажды утром...
Времена не выбирают,
в них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
как на рынке, поменять.
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
блещет тучка; я в пять лет
должен был от скарлатины
умереть, живи в невинный век,
в котором горя нет.
Ты себя в счастливцы прочишь,
а при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
флорентийской и проказе.
Хочешь ехать в первом классе,
а не в трюме, в полутьме?
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
блещет тучка; обниму
век мой, рок мой на прощанье.
Время — это испытанье.
Не завидуй никому.
Крепко тесное объятье.
Время — кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
с нас — его черты и складки,
приглядевшись, можно взять.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
