...горизонтальная печаль и вертикальная надежда... как крест для о-д-и-н-о-ч-е-с-т-в-а как дерево во чистом поле... во чистом поле ни души... лишь туши облаков, их тени, движенье их - движенье вре..., из вечности теченье в вечность, из течности вечненье в течность, и птицы - знаки препинанья небесной грамоты... корректор, слов прозектор? где он? а он - само молчание... молчание - музыка музык... ау, где дирижёр? где Автор?.. он - в зрителе, который спит, открыв окно во чисто поле... во чистом поле - ни... и лишь... его душа парит... отважно!.. горизонталь и вертикаль - линеечки в его тетради... можно и по диагонали... и на полях, росистых, спелых... и по воде, если есть вилы... и пальцем в небо грозо воя, а можно через пень колоду, тень на плетень, не зная броду, ну а случись вожжа под хвост - за семь вёрст киселя хлебать, и если вдруг вопрос - ребром, в котором бес, конечно, мелкий, а седина - та в бороде, а в борозде, её не портя, лишь старый конь, чу!.. кони стали... стальные кони... что там в поле?.. да кто их знает... пенный волк...
...конечно, смешно. Но как хорошо, когда так легко. Когда все легко. Делаеца, даёца, думаеца, живёца, пишыца, сни-ца-ца-ца! Недаром же это «ца». Делает себя. Дает себя. Пишет себя. Живет себя. Снит себя. Само. Отдыхай! Любуйся волненьем салфетки, колеблемой ветром из дальних, дальних забытых краев, северных ледовитых, суровых и романтичных, невиданных, детских, любимых... И вот он ворвался - ветер - в форточку твоей кухни, в ту форточку, что не увидит никогда в жизни Юга... И вот он ворвался, ветер, северный, се - верный ветер, и взволновал салфетку... Не правда ли? Да не прав ли? Правда ли не? Не дали прав?
...слоняться из угла в угол этоготесного ...бря... Ждать баснословной погоды у моря на блеклом пейзаже в старой обле злой раме в забы/итом чулане памяти. В упор не видеть того, что зеркало в нос тебе тычет.
Войти в сумерки ислитьсясними... и гаснуть, медленно и красиво, ще мя ще красиво, тревожно, страшно, сладостно, сладко...
Конькобежец и первенец, веком гонимый взашей
Под морозную пыль образуемых вновь падежей.
Часто пишется казнь, а читается правильно — песнь,
Может быть, простота — уязвимая смертью болезнь?
Прямизна нашей речи не только пугач для детей —
Не бумажные дести, а вести спасают людей.
Как стрекозы садятся, не чуя воды, в камыши,
Налетели на мертвого жирные карандаши.
На коленях держали для славных потомков листы,
Рисовали, просили прощенья у каждой черты.
Меж тобой и страной ледяная рождается связь —
Так лежи, молодей и лежи, бесконечно прямясь.
Да не спросят тебя молодые, грядущие те,
Каково тебе там в пустоте, в чистоте, сироте...
10—11 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
