Желание парить к рожденным по залету
приходит через кровь от летуна-отца
И коротает век бескрылая пехота
качая небеса
из опия-сырца
Не тибровой на свет немытые водицей
гибриды бугая и жертвенной овцы
мы блеяли когда фабричные волчицы
совали нам свои соленые сосцы
А после был звонок, и как любой ребенок
я в люди побежал, твердя стишок про школу
Учить из букварей слова для похоронок
В "Зарнице" победить – и выиграть Анголу
Но весело плюя на здешние порядки
включая дурака, где надо бы мозги
как Витька Беринг я осваивал камчатку
А заодно рельеф соседкиной ноги
гадюка на хвосте что время пожирает
мне виделась клопом к семнадцатой узде...
И первая любовь была не хуже рая
так и осталась ждать, на фотке на кресте
Под окнами шумел художественным свистом
зовя на променад, народный коллектив
непоротых шутов, заигранных артисток
давно уже не дев, но, несомненно - див
И в ужин при свечах весеннего каштана
от божеских щедрот в копеечной бурде
наполнившей грааль гранёного стакана
что был украден мной в в последней газводе
Где вы сейчас и чем насилуете печень?
Кем греетесь зимой? Надежным ли богам
вы молитесь теперь, когда молиться нечем
И курите кому свой чуйский фимиам
Чужие времена – чем дальше, тем заразней.
И вроде все путем. И вроде – стол и кров
Легко живется днем, когда ночами дразнят
Горящие хвосты ушедших трассеров
Навек один из вас, надеюсь, что когда-то
без золота во рту, а значит налегке
взлечу как махаон, махая аттестатом
где по предмету "жизнь" - трояк на трояке
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И - боже правый! - ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь по горло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово ты раскрыло
Свой новый смысл и означало царь.
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин,- когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
