Я хочу посидеть в темноте
Не совсем в темноте, а во мраке
Видеть звёзды в оконном кресте
И завидовать их высоте
Вновь пытаться понять,
Что могли означать
Их мерцанья неясные знаки
Я хочу посидеть в тишине,
Но не в мёртвой глуши поминания,
А когда при морозной луне
Белый иней в задумчивом сне
Как на звонких цепях,
На замёрзших ветвях
Тихо шепчет свои заклинания
Я хочу вспоминать о Тебе,
Но, наверно, немного другой
О такой, что жива лишь в мечте:
Ты лежишь у меня на плече,
Прислонясь головой,
И мы вместе с Тобой
Наблюдаем за яркой звездой
И, читая при тусклой свече
Книгу скучных безрадостных дней,
От уставших от жизни людей
Я бегу к моей хрупкой мечте –
Только в ней ты своею рукой
Пролистаешь одну за другой
Ворох серых страниц,
Грусть измученных лиц
И откроешь вдруг передо мной
Это Тёмное Небо,
Эту Сонную Небыль,
Ту звезду, где одни мы с тобой…
Будто ветром из рук унесло
Веер слабых надежд, и я понял –
Ты ждала серенад на балконе,
Меня ж где-то в дорогах трясло
………………………………
Я хочу посидеть в темноте,
Но не в облаке чёрного дыма,
А в особой ночной красоте
И опять вспоминать о Тебе
В сотый раз повторять:”Чтоб я сдох,
Может, мир этот вправду неплох,
Без Тебя он не стоит алтына”
……………………………………
Ю. Сандул. Добродушие хорька.
Мордашка, заострявшаяся к носу.
Наушничал. Всегда – воротничок.
Испытывал восторг от козырька.
Витийствовал в уборной по вопросу,
прикалывать ли к кителю значок.
Прикалывал. Испытывал восторг
вообще от всяких символов и знаков.
Чтил титулы и звания, до слез.
Любил именовать себя «физорг».
Но был старообразен, как Иаков,
считал своим бичем фурункулез.
Подвержен был воздействию простуд,
отсиживался дома в непогоду.
Дрочил таблицы Брадиса. Тоска.
Знал химию и рвался в институт.
Но после школы загремел в пехоту,
в секретные подземные войска.
Теперь он что-то сверлит. Говорят,
на «Дизеле». Возможно и неточно.
Но точность тут, пожалуй, ни к чему.
Конечно, специальность и разряд.
Но, главное, он учится заочно.
И здесь мы приподнимем бахрому.
Он в сумерках листает «Сопромат»
и впитывает Маркса. Между прочим,
такие книги вечером как раз
особый источают аромат.
Не хочется считать себя рабочим.
Охота, в общем, в следующий класс.
Он в сумерках стремится к рубежам
иным. Сопротивление металла
в теории приятнее. О да!
Он рвется в инженеры, к чертежам.
Он станет им, во что бы то ни стало.
Ну, как это... количество труда,
прибавочная стоимость... прогресс...
И вся эта схоластика о рынке...
Он лезет сквозь дремучие леса.
Женился бы. Но времени в обрез.
И он предпочитает вечеринки,
случайные знакомства, адреса.
«Наш будущий – улыбка – инженер».
Он вспоминает сумрачную массу
и смотрит мимо девушек в окно.
Он одинок на собственный манер.
Он изменяет собственному классу.
Быть может, перебарщиваю. Но
использованье класса напрокат
опаснее мужского вероломства.
– Грех молодости. Кровь, мол, горяча. -
я помню даже искренний плакат
по поводу случайного знакомства.
Но нет ни диспансера, ни врача
от этих деклассированных, чтоб
себя предохранить от воспаленья.
А если нам эпоха не жена,
то чтоб не передать такой микроб
из этого – в другое поколенье.
Такая эстафета не нужна.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
Авторизация
Камертон
