Солнце-дух ежедневно совершает поездку по небесному своду с востока на запад на огненной колеснице, которую везут шесть безрогих драконов чи-лун. По мифологическим представлениям, есть четыре священных существа: дракон — символ весны и востока, тигр — сим
ползла зима
на трёх исполненных достоинства и мудрых черепахах,
их ждали в императорском саду драконы
служаки будущей жасминовой весны....
порывы ветра выбивали мелодии любви
из задрожавших гонгов.
нежнее лотоса белела кожа
двадцатилетней императорской жены.
дворец в Чэндэ был величав весь в позолоте дорогой и яркой черепицы,
а пруд его цвёл лотосами ,
был изумительно красив и сказочно глубок
императрица
луноликою была ,чернели стрелами длинною в сон ,ресницы
и розовели цветом вишни ,уста,изогнуты как лук,
в них томно рдел восток.
катил по небу солнце- дух на огненной гремящей колеснице,
везли её безрогие драконы,
их шесть числом и звать чи-лун.
смотритель пруда с длиною косой,
он был из северных провинций.сложён как юный бог- поэт , насмешник, говорун.
в саду бродили духи счастья
бедою пахли мандарины ,
а императорским заложницам о встречах с воинами снились сны.
никто не знал ,что ночью называл царицу
«мой цветок любимый»
смотритель пруда,повелитель лотосов
и императорской жены.
***
Ты – как пыль дороги полевой,
Я – как ил, что в глубине речной.
Ты вверху, а я на дне потока, –
Встретимся ль когда-нибудь с тобой?
Южным ветром я желаю стать,
Полечу, прильну к тебе опять.
Если ты объятий не раскроешь,
На кого тогда мне уповать?»
Наверно, я погиб: глаза закрою — вижу.
Наверно, я погиб: робею, а потом —
Куда мне до нее — она была в Париже,
И я вчера узнал — не только в нем одном!
Какие песни пел я ей про Север дальний! —
Я думал: вот чуть-чуть — и будем мы на ты, —
Но я напрасно пел о полосе нейтральной —
Ей глубоко плевать, какие там цветы.
Я спел тогда еще — я думал, это ближе —
«Про счетчик», «Про того, кто раньше с нею был»...
Но что ей до меня — она была в Париже, —
Ей сам Марсель Марсо чевой-то говорил!
Я бросил свой завод, хоть, в общем, был не вправе, —
Засел за словари на совесть и на страх...
Но что ей от того — она уже в Варшаве, —
Мы снова говорим на разных языках...
Приедет — я скажу по-польски: «Прошу пани,
Прими таким, как есть, не буду больше петь...»
Но что ей до меня — она уже в Иране, —
Я понял: мне за ней, конечно, не успеть!
Она сегодня здесь, а завтра будет в Осле, —
Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..
Кто раньше с нею был, и тот, кто будет после, —
Пусть пробуют они — я лучше пережду!
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
