Если бы Бог назначил женщину быть госпожой мужчины, он сотворил бы ее из головы, если бы - рабой, то сотворил бы из ноги; но так как он назначил ей быть подругой и равной мужчине, то сотворил из ребра
Аквариум на праздник подарили Ване.
Он смотрел на рыбок, затаив дыхание.
"Два вуалехвоста и стая синих гуппи", -
Рассказал он в садике всем ребятам в группе.
Алина удивилась: "Два вуалехвоста?
Это что за чубрики и какого роста?"
Дети надрывались и дружно хохотали.
За рубашку Ванечку потянул Виталий:
- Расскажешь про лехвоста? - попросил серьезно.
На глазах у Вани выступили слезы, но
Важно подбоченившись и ногой болтая,
Произнес он: "Это же Рыбка Золотая!
Серебряное брюхо и хвостик золотой,
Три любых желания исполнит мне!" - Постой!
Так твой лехвост волшебный?" - Виталик взял листок
Начертил овальчик, закрасил правый бок...
"Виталику - ракету и шапку-невидимку,
И на луну отправьте Соловьева Димку"...
Двум вуалехвостам шептал тихонько Ваня,
Приобняв аквариум, затаив дыхание.
Меня любила врач-нарколог,
Звала к отбою в кабинет.
И фельдшер, синий от наколок,
Во всем держал со мной совет.
Я был работником таланта
С простой гитарой на ремне.
Моя девятая палата
Души не чаяла во мне.
Хоть был я вовсе не политик,
Меня считали головой
И прогрессивный паралитик,
И параноик бытовой.
И самый дохлый кататоник
Вставал по слову моему,
Когда, присев на подоконник,
Я заводил про Колыму.
Мне странный свет оттуда льется:
Февральский снег на языке,
Провал московского колодца,
Халат, и двери на замке.
Студенты, дворники, крестьяне,
Ребята нашего двора
Приказывали: "Пой, Бояне!" –
И я старался на ура.
Мне сестры спирта наливали
И целовали без стыда.
Моих соседей обмывали
И увозили навсегда.
А звезды осени неблизкой
Летели с облачных подвод
Над той больницею люблинской,
Где я лечился целый год.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
