Бесстыдница грусть, отменила, что прежде хотела
Закрытые окна в колодцах соседних дворов
Давно помутнели, оставшись надолго без дела
Чтоб летом проснуться, маня в свой уют комаров
Как просьба, шум первый трамвая по улицам утром
Когда лужи долго хранят в себе правду и свет
День скажет пустяк, чтоб казаться наивным, но мудрым
Без ярких соблазнов и право ненужных анкет
Бесхозная истина бродит в забытом квартале
Оставив на веру тепло полутёмных квартир
И все, что казалось прекрасным и дивным в начале
Как вечер придёт, будет спущено точно в сортир
Колодец дворам позавидует, где есть качели
Качели скрипят, ибо некого нынче винить
Смешает весна грешных красок своих акварели
Приладив узлом к облакам не прозрачную нить
Когда же колодец усталый вздыхая с похмелья
Объявит соседям, что скоро уснет крепким сном
Уйдут в парк трамваи отметить людей новоселье
А рьяный чиновник подпишет дом старый на слом
Кухарка жирная у скаред
На сковородке мясо жарит,
И приправляет чесноком,
Шафраном, уксусом и перцем,
И побирушку за окном
Костит и проклинает с сердцем.
А я бы тоже съел кусок,
Погрыз бараний позвонок
И, как хозяин, кружку пива
Хватил и завалился спать:
Кляните, мол, судите криво,
Голодных сытым не понять.
У, как я голодал мальчишкой!
Тетрадь стихов таскал под мышкой,
Баранку на два дня делил:
Положишь на зубок ошибкой...
И стал жильем певучих сил,
Какой-то невесомой скрипкой.
Сквозил я, как рыбачья сеть,
И над землею мог висеть.
Осенний дождь, двойник мой серый,
Долдонил в уши свой рассказ,
В облаву милиционеры
Ходили сквозь меня не раз.
А фонари в цветных размывах
В тех переулках шелудивых,
Где летом шагу не ступить,
Чтобы влюбленных в подворотне
Не всполошить? Я, может быть,
Воров московских был бесплотней,
Я в спальни тенью проникал,
Летал, как пух из одеял,
И молодости клясть не буду
За росчерк звезд над головой,
За глупое пристрастье к чуду
И за карман дырявый свой.
1957
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
