Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара
просчитай эту жизнь иначе,
чем мудрец, что слабал грамматик
этот свод, этот русский требник,
а нежнее: сваял учебник
этой мысли, где формы права,
и в гнезде всё пером картаво.
не мужчина, нашедший подвиг,
да связавший ему морщины.
а сановник, почти любовник
этой матери общей: глины.
этот враг всех бактерий мысли,
что по струнке, за запятые,
распластавшись, себя сгустили.
и весы блестят золотые.
не туда, где остаток ночи
ты от звёзд отрываешь шторы.
только там, где зима короче
этой жизни. и ниже горы.
по колено торчат у взгляда.
да и книга, положим, рядом.
только там, где штаны продуты
солью ветра. и воздух комнат
словно с бури. одни продукты
ничего никогда не помнят.
стол же локоть, как ручка руку.
и запомнят балкона двери.
выходи, кандитат науки
этой жизни. и образ дщери.
нарисованной тенью будет
стыд тебя охранять, солдатом.
и другие права, и люди,
если что, кроме права, свято.
На заре ты ее не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.
И подушка ее горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.
А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.
И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Все бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.
Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты ее, не буди...
На заре она сладко так спит!
1842
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
