Животворящий плеск воды -
и звук ведра утробно-полый,
нырнувшего под блеск весёлый
по дужку в мутные сады,
где крыши пляшущий набросок -
всего лишь первый подголосок
жары, неведомой вчера...
Едва начнётся майская игра -
подробные, зажмуренные прятки
и человечки в согнутой тетрадке,
и улицы отчётливая треть -
считай, не отвлекайся, не пора...
Пока стоит весенняя жара
и облакам отмыты русла с юга,
пока, смеясь, мы смотрим друг на друга -
успеть бы, не сорваться бы, суметь
припрятать этот мир и умереть,
схитрив и в вечность юркнув на мгновенье!..
Какая смерть была бы! Загляденье!
Всё объяснится, всё пройдёт едва
горою майской вымахнет листва
и горечью изнеженной коснётся,
и шевельнёт загадкою колодца
на самом дне бессмертная вода,
и глянет вверх,
и канет без следа.
Петрович, и снова восхищён. Элегантно о серьёзном. Порадовали.
Большое спасибо, Валерий!
понравилось
провинциальный лес. берёза. хвост
куста. какая-то коряга.
какого-то пруда какая-то бодяга.
какая-то река, чей трёхэтажен брод.
а за рукой дождь с лошадиный череп.
звезда горит, как лампа, как луна.
и человек сидит. и умер берег.
лишь камень шевелится. тень - темна.
а небо: вечером. а иногда и утром
бывает выше уголков колен.
провинциальный лес. без перемен.
москва: провинция в миниатюре.
Большое спасибо, Вадим!
Кое-что (немного) не поняла, но то, что поняла очень понравилось.:)
Спасибо, Наташа!
подозреваю, что автор тут тоже не все понял..)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
И человек пустился в тишину.
Однажды днем стол и кровать отчалили.
Он ухватился взглядом за жену,
Но вся жена разбрызгалась. В отчаяньи
Он выбросил последние слова,
Сухой балласт – «картофель…книги… летом…»
Они всплеснули, тонкий день сломав.
И человек кончается на этом.
Остались окна (женщина не в счет);
Остались двери; на Кавказе камни;
В России воздух; в Африке еще
Трава; в России веет лозняками.
Осталась четверть августа: она,
Как четверть месяца, - почти луна
По форме воздуха, по звуку ласки,
По контурам сиянья, по-кавказски.
И человек шутя переносил
Посмертные болезни кожи, имени
Жены. В земле, веселый, полный сил,
Залег и мяк – хоть на суглинок выменяй!
Однажды имя вышло по делам
Из уст жены; сад был разбавлен светом
И небом; веял; выли пуделя –
И все. И смерть кончается на этом.
Остались флейты (женщина не в счет);
Остались дудки, опусы Корана,
И ветер пел, что ночи подождет,
Что только ночь тяжелая желанна!
Осталась четверть августа: она,
Как четверть тона, - данная струна
По мягкости дыханья, поневоле,
По запаху прохладной канифоли.
1924
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.