...и вновь расходимся по разным временам.
Как ожидалось - нынешнее нам
достанется. С такой упрямой кровью
нам выпадет опять средневековье.
Мы будем с завистью смотреть теперь туда,
где дальних стран сияет череда,
где путников, несущих груз печали,
возможно, никогда не привечали,
избегнувши бесцельного труда...
Дай бог им дня, избравшим путь дневной!
Они умножат радости собой.
Но кто-то должен и в пределах тьмы
любить и ждать.
И снова это мы.
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
