Всё так непрочно, как будто бы марлевой нитью
Ты вышиваешь, и каждый стежок трещит.
Будто по минному полю идёшь по наитью.
Зная, уже не поможет ни меч, ни щит.
Зная, что к чёрту твои упованья на «завтра».
Крошкой сухарной хрустит на зубах «вчера».
Ну а «сегодня» - на плёнке того фтизиатра,
Что, указав пальцем в небо, сказал: «пора!»
Птицей – так птицей, да что тебе – не привыкать ведь!
Только прорвёшься сквозь облако – клином клин.
Будет закат с каждым взмахом крыла кроваветь.
За горизонтом развеется едкий сплин.
С жадностью станешь ты ветра ловить поцелуи…
Крылья – потом. Ступни – с койки - в квадрат камней.
Льются по марлевым нитям горячие струи.
Красным по белому... Будут стежки – прочней.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв.
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
1836
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
