Всё так непрочно, как будто бы марлевой нитью
Ты вышиваешь, и каждый стежок трещит.
Будто по минному полю идёшь по наитью.
Зная, уже не поможет ни меч, ни щит.
Зная, что к чёрту твои упованья на «завтра».
Крошкой сухарной хрустит на зубах «вчера».
Ну а «сегодня» - на плёнке того фтизиатра,
Что, указав пальцем в небо, сказал: «пора!»
Птицей – так птицей, да что тебе – не привыкать ведь!
Только прорвёшься сквозь облако – клином клин.
Будет закат с каждым взмахом крыла кроваветь.
За горизонтом развеется едкий сплин.
С жадностью станешь ты ветра ловить поцелуи…
Крылья – потом. Ступни – с койки - в квадрат камней.
Льются по марлевым нитям горячие струи.
Красным по белому... Будут стежки – прочней.
птицам пора. на марлевом небе рана.
солнце щебечет, птицы уже горят.
и высыхает улица после пьяных.
рядом навалена пьяных гора.
я люблю и скопом район целую,
дерево, ветер, чужое окно,
где, я знаю, долго в жаре июля
кто-то сидит, тоскует давно.
я в этом месяце месяца не достану,
только вадима месяца и прочту,
о глубоком американском таджикистане,
где индейцы целуют ручьи и женщин в поту.
одноруким бандитом пусть машет жадан.
кровавым глазом над матерью, общей нам,
солнце из марли не будет падать.
дни меняются, марли меняется толщина.
Спасибо, Вадим!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!