Картонных легче сухожилий,
Крыло лакает воду солнца.
И ветер, на котором жили
Все, кто людьми теперь зовётся,
Порхает с окон водопадом.
И водянистые деревья
Стеклом из листьев, словно градом
Гремят сильней, чем птиц напевы.
И в дымках золото песочниц
Фонтаном небо умывает.
И пару высохших заочниц
Свеченьем тихим заливает.
Они сидят здесь, как скелеты.
Скамья, живее их, синеет.
И, словно кости, их браслеты
Гремят. Скрипят сцепленья шеи.
Всё в воздух мясо ссохлось в них,
Чтоб легче, чем крыло сплошное
Над дымкой плавать водяною.
Игра: заочницу толкни,
Как шар. Подобьем волейбола
Разнообразишь костей взвесь,
И вот, от счастья сам ты полон,
Как шарик и взлетаешь весь.
Без устали вокруг больницы
Бежит кирпичная стена.
Худая скомканная птица
Кружит под небом дотемна.
За изгородью полотняной
Белья, завесившего двор,
Плутает женский гомон странный,
Струится легкий разговор.
Под плеск невнятицы беспечной
В недостопамятные дни
Я ощутил толчок сердечный,
Толчку подземному сродни.
Потом я сделался поэтом,
Проточным голосом - потом,
Сойдясь московским ранним летом
С бесцельным беличьим трудом.
Возьмите все, но мне оставьте
Спокойный ум, притихший дом,
Фонарный контур на асфальте
Да сизый тополь под окном.
В конце концов, не для того ли
Мы знаем творческую власть,
Чтобы хлебнуть добра и боли -
Отгоревать и не проклясть!
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
