Встаю с кровати
и, сдувая с кожи остатки снов,
надеваю из слов
кружевное что-то -
сарафан ажурный, амурный,
упоённо сплетённый
из неровных строчек,
где петельки букв – лишь сетка мыслей,
цепочки смыслов,
и щекочут тело
арабеской смелой
росчерки «д» и «у»,
вытянутые в струну
хвостики «р», завиточки «в».
Декорацией чувств
по сцене спины
вместо чистых изо-искусств,
рисунков с цветами,
«горошками», «огурцами»
и рябью «гусиной лапки»
тонкостенных фраз охапки,
графика наших грёз.
Стихотворный кросс
по пространству солнечного сплетения.
Письменное выражение
способности человека доверчиво
в грифельном вальсокружении
беседовать с вечностью.
Так, спонтанно,
отринув пёстрые ткани,
напомнить иероглифам алфавита
силу слегка забытую
созданный Богом мир до-творить,
обернув нетленным покровом
слова.
Выдать им визу в королевство декора.
И пусть все орнаменты света глядят с укором,
как прихотливая языковая вязь
обегает фигуры и здания, стремясь
вынести голос души и книг
на уличный материк.
Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев
однажды гуляли в дремучем лесу.
Фадеев в цилиндре, Калдеев в перчатках,
а Пепермалдеев с ключом на носу.
Над ними по воздуху сокол катался
в скрипучей тележке с высокой дугой.
Фадеев смеялся, Калдеев чесался,
а Пепермалдеев лягался ногой.
Но вдруг неожиданно воздух надулся
и вылетел в небо горяч и горюч.
Фадеев подпрыгнул, Калдеев согнулся,
а Пепермалдеев схватился за ключ.
Но стоит ли трусить, подумайте сами,-
давай мудрецы танцевать на траве.
Фадеев с картонкой, Калдеев с часами,
а Пепермалдеев с кнутом в рукаве.
И долго, веселые игры затеяв,
пока не проснутся в лесу петухи,
Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев
смеялись: ха-ха, хо-хо-хо, хи-хи-хи!
18 ноября 1930 года.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
