Когда-то пришлось поработать и на заводе.
Это было давно, но и это было.
Мне прочили карьеру "заводского поэта",
но как-то не сложилось...
* * *
Я причисляю и себя
к числу невежественно-грубых
и откровенья дней беззубых
воспринимаю не скорбя.
Я так устал от этих драм,
от этих травм и этих болей,
что и последнее отдам
тому, кто молча дышит волей.
И мы поймём, не свысока,
что так верней... А повод к ссоре
всегда найдётся в мёртвом море
без паруса и маяка.
Прикомандированный инженер
Он подошёл ко мне во время смены
и, как-то грубо вдруг заговорив,
спросил сверло...
Верстак открыв ,
я дал ему сверло, с недоуменьем
следя за тем, как он пошёл к станку,
чтоб просверлить какую-то железку.
Работал он, как в неудачной пьеске
играет несложившийся актёр.
И понял я, что ни один суфлёр
не сможет подсказать, поправив дело.
Сверло рубило, спорило, скрипело,
как бы в упрёк тихоне-верстаку.
Я подошёл и сделал всё, что нужно.
Он засмеялся как-то неуклюже,
метнул ещё десяток грубых слов,
вставляя брань довольно-таки смачно
и, верно думая, что и нельзя иначе
с аборигеном заводских цехов.
* * *
Я уношу с завода только грусть,
когда вхожу в себя, как в штопор, - пробка.
И, всё простив, я с миром расстаюсь,
мне гнев претит. Унылая коробка
ещё коптит угрюмо небеса,
вторую смену заглотив на ужин;
вахтёр-калека, словно на часах,
и даже есть какое-то оружие.
Я вырос здесь, но вырвался к другим,
наверно, лучшим... Но зачем, о, боже,
я вновь и вновь иду к глухонемым
и, веря, лезу из последней кожи.
О, сколько раз не цех, я видел - гроб,
и, думалось - не выдержу и струшу.
Как измывался надо мною сноб,
до синяков выкручивая душу!
А я горяч и вспыльчив, признаюсь,
но, поостыв, не дам заряда слову.
И уношу с собою только грусть,
и вижу в небе радуги подкову.
* * *
Я не очистился, о, нет,
а только вырвался оттуда,
где принимают за рассвет
начало дня; битьём посуды
и грубым окриком - Молчи! -
день завершается... А ныне
приходят образы в ночи
из той обыденной пустыни.
В отрыве легче видит глаз
оттенки, грани, силуэты,
как будто издали алмаз
надрезал вещи и предметы.
Не отрекаюсь, не стыжусь
себя вчерашнего. И снова
кнута и пряника страшусь,
как немоты пустого слова.
Да , будут счастливы они,
с кем нарушал уставы рабства!..
Прощайте, канувшие дни, -
моё унылое богатство.
Небо с немочью зубною
Спит в рентгеновском луче.
Ходит смерть моя за мною
С бормашиной на плече.
Боль проложена повсюду,
Не унять ее, паскуду,
Даже током УВЧ.
Ночь у лавочки табачной
Темной болью проливной.
Кроме жизни неудачной,
Нет надежды под луной.
Свет неоновый по коже –
Нынче в жизни непогоже,
В горле горькая вода.
Я друзей моих, похоже,
Не увижу никогда.
Есть у смертного обуза
В виде спелого арбуза
Под картузным козырьком,
С неподвижным языком.
И лицо его былое
На живых глядит в поту,
Словно сердце нежилое
Отражается во рту.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
