Там, за тою великой свободой,
за которой ни встреч, ни разлук,
а единственной жизни на годы
бестелесный, как сумерки звук,
там, где нет человеческой мысли -
только время и меркнущий свет
скуден плотью и строго расчислен,
но конца ему всё-таки нет;
за чертою печали, за тою,
за которой бессмертно равны
жизнь и смерть, день и ночь, за чертою
осознанья великой вины -
в бесконечном и меркнущем свете,
не простив никого из людей,
останавливать жизнь на планете
бесконечною смертью своей.
На перевернутый ящик
Села худая, как спица,
Дылда-девица,
Рядом - плечистый приказчик.
Говорят, говорят...
В глазах - пламень и яд,-
Вот-вот
Она в него зонтик воткнет,
А он ее схватит за тощую ногу
И, придя окончательно в раж,
Забросит ее на гараж -
Через дорогу...
Слава богу!
Все злые слова откипели,-
Заструились тихие трели...
Он ее взял,
Как хрупкий бокал,
Деловито за шею,
Она повернула к злодею
Свой щучий овал:
Три минуты ее он лобзал
Так, что камни под ящиком томно хрустели.
Потом они яблоко ели:
Он куснет, а после она,-
Потому что весна.
<1932>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
