Тревога, тревога, тревога с утра,
измятого, словно несвежие простыни,
и телеэфира продажная проза
напомнит, кто нынче властитель и раб.
Пусть ком недоплат, недодач не достиг
смущенного сердца, ушедшего в пятки –
давно не живем, а играемся в прятки
с законом отечественных парадигм.
Я свитком свернусь, сохранив письмена,
пергаментом высохну, стоя в Собесах,
кружимая бесами, падая в бездну,
я буду стихами молиться, страна.
