Я иду без огромной любви
По последнему снегу
В декабре. С чехардою в крови.
Да с застегнутым веком.
Тень скрутилась, свернулась у глаз.
Да слеза провернулась.
Голубой, беспорядочный газ
Завертело и сдуло
За дома за толпой фонарей,
Что в деревьях мелькнули.
Город – это как двор во дворе.
Их никто не донулит.
Здесь – ногами распаханный снег.
За кирпичною кладкой
Кухня, спальня. Чернеет ночлег.
Проступает из мрака
Кое-кто, кто молчанье несёт,
И городит молчанье.
Сигареты металл поднесёт
К веку, пол сигареты затянет.
И не надо огромной любви.
По последнему снегу
Я иду с чехардою в крови
В никотиновом свете.
Что-нибудь о тюрьме и разлуке,
Со слезою и пеной у рта.
Кострома ли, Великие Луки -
Но в застолье в чести Воркута.
Это песни о том, как по справке
Сын седым воротился домой.
Пил у Нинки и плакал у Клавки -
Ах ты, Господи Боже ты мой!
Наша станция, как на ладони.
Шепелявит свое водосток.
О разлуке поют на перроне.
Хулиганов везут на восток.
День-деньской колесят по отчизне
Люди, хлеб, стратегический груз.
Что-нибудь о загубленной жизни -
У меня невзыскательный вкус.
Выйди осенью в чистое поле,
Ветром родины лоб остуди.
Жаркой розой глоток алкоголя
Разворачивается в груди.
Кружит ночь из семейства вороньих.
Расстояния свищут в кулак.
Для отечества нет посторонних,
Нет, и все тут - и дышится так,
Будто пасмурным утром проснулся -
Загремели, баланду внесли, -
От дурацких надежд отмахнулся,
И в исподнем ведут, а вдали -
Пруд, покрытый гусиною кожей,
Семафор через силу горит,
Сеет дождь, и небритый прохожий
Сам с собой на ходу говорит.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
