Ветер вдувает ноябрю кислород,
в рощах разлиты и брют, и мартини -
в шубы окуклился местный народ,
втайне - завидуя звериному.
Ночь смелА ландшафтные прелести,
даже луну сорвала как заплатку-
как не припомнить дурня Емелю,
на теплой печке спящего сладко?
Хрипло скрипят на ветру акации,
взбивая ночь с предрассветной моросью,
фонарики- чудо электрификации-
поодиночке борются с мороком:
на электричку народ тянется,
то здесь, то там дрожащие блики,
насельники, гости или начальники,
пред электричкою – равновеликие.
Уедет, зараза, хоть плачь, хоть плюйся…
Стоянка - минута. Взбираются прытко!
Студентки блямурные в стайку плющатся,
школьники в тамбуре курят открыто,
дачники - хмурые, недоспавшие,
им привычней возиться с сотками
чем в беседу вступать рукопашную
с матерщинниками да красотками.
Едут мамаши в райцентр озабоченно-
чад недужных врачам показывать.
(то-то все чаще дома заколочены,
то-то растет детвора, как пасынки.)
СтОит ли боли перстом касаться,
как язычка - до рефлекса рвотного?-
но ТАК коснулась цивилизация
внутри человека его животного:
прячутся, греются, строятся, рушатся,
гуси гогочут как люди с крыльями,
дикие - те, улетая, кружатся,
эти ж - не бросят своё изобилие.
Здесь даже собаки лаять лЕнятся,
куры - в посадках хоронят яйца,
бывает, глянешь- увидишь лешего
или как лисы в лесу резвятся…
Есть Интернет, телефон- местный:
«Маньк, кабанчик к тебе заблудился?»-
при счете в банке здесь было б чудесно-
каждый сгодился бы там, где родился.
…Выполз народ молодой из норок
в светлое завтра для жизни вящей-
всё хорошо бы. Если б не морок.
Да не фонарики эти дрожащие.
Куда ты, куда ты... Ребёнка в коляске везут,
и гроб па плечах из подъезда напротив выносят.
Ремесленный этот офорт, этот снег и мазут,
замешенный намертво, взять на прощание просят.
Хорошие люди, не хочется их обижать.
Спасибо, спасибо, на первый же гвоздь обещаю
повесить. Как глупо выходит — собрался бежать,
и сиднем сидишь за десятою чашкою чаю.
Тебя угощали на этой земле табаком.
Тряпьём укрывали, будильник затурканный тикал.
Оркестр духовой отрывался в саду городском.
И ты отщепенцам седым по-приятельски тыкал.
Куда ты, куда ты... Не свято и пусто оно.
Но встанет коляска, и гроб над землёю зависнет.
«Не пёс на цепи, но в цепи неразрывной звено», —
промолвит такое и от удивленья присвистнет.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
