«Масссы через три «эс»
Илья Сельвинский,
«Улялаевщина»,1924-35г.г.
"в белом венчике из роз впереди Исус Христос"
А.Блок, поэма "Двенадцать"
ДОжили - до грядущего, сверстанного для маССС,
через три буквы продутого, как в сссвисток…
Строили счастье, хотели слетать на Марс -
ссслава «Магнитам» и магазинам «Сток».
Колымские кости уже не резон для ворон,
в ссыльных печурках теперь не курится кизяк,
но - маргиналы как прежде, со всех сторон,
метят в князья, хотя крыльев не тот размах.
Мутное дежа вю истребляет день:
пролетариям камни надобны мостовой,
всюду - не призрак голода, а его Тень,
слышатся - песни города, словно вой.
Щерится мостовая, стряхнув асфальт,
камни как бронепоезд, храня в себе:
нате, берите, выбейте ложь и фальш!-
жадности и своевластию перебивая хребет.
Но- гражданин не поднимет рукой валун,
секса и зрелищ требуя, закусив,
он не Каплан, ни Киплинг- уже каплун,
оберегающий тучные зерна нив.
Формула вечности словно борща рецепт,
ради нее истребляли « жидов», попов,
горы срывали, таранили льды - «респект
и уважуху» манили под хлипкий кров.
Но ни квартир и ни счастья, и кровь потерь
на зоревом купоросе…
Исса-пророк
в венчике розовом белой чалмы теперь
суры читает и, кажется, - с ними Бог.
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
