Зима.
С охлупня и шолома
наметов свисли буруны.
Даль – вся земля,
четыре тома
на все четыре стороны
таинственного алфавита
согласных, гласных и глухих,
слепых… так яростно раскрыта,
от самых тех до самых сих,
что льется свет, лишь только белый,
и преполняется зимой
весь белый свет, как будто целый
наш алфавит, почти немой.
Осыпаются алые клёны,
полыхают вдали небеса,
солнцем розовым залиты склоны —
это я открываю глаза.
Где и с кем, и когда это было,
только это не я сочинил:
ты меня никогда не любила,
это я тебя очень любил.
Парк осенний стоит одиноко,
и к разлуке и к смерти готов.
Это что-то задолго до Блока,
это мог сочинить Огарёв.
Это в той допотопной манере,
когда люди сгорали дотла.
Что написано, по крайней мере
в первых строчках, припомни без зла.
Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну —
полусгнившую изгородь ада
по-мальчишески перемахну.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
