Подходи, малец, сегодня улов богат! Выбирай, за что ухватится цепкий взгляд: вот кефаль, ставрида, даже урийский скат – сумка выйдет, как монисто, что девки нижут. Байку просишь? Расскажу, отчего же нет. Мне вчера сравнялось семьдесят восемь лет, много дивного поведал мне белый свет. Ну давай, садись скорее ко мне поближе.
Говорят, есть в море город среди воды, люди в нем прекрасны, искренни и горды. Кто увидит город с лодьи – тот жди беды: с той поры его душа не найдёт покоя. Нападёт на бедолагу хандра-тоска, станет он вчерашний день за собой таскать, будет строить что-то странное из песка да ракушек, что найдёт в полосе прибоя.
Жил в селении прибрежном Аргел-рыбак: острослов, рубаха-парень и весельчак, да вдобавок смел в речах и широк в плечах – девки липли, будто мидии к днищам лодий. Как-то летом, - в аккурат за Большой Волной - он вернулся без улова, больной, смурной, всё молчком держался больше да стороной… Спросишь – знай себе молчит да глаза отводит.
Там и осень подоспела: дожди, ветра. Парень будто затерялся в иных мирах: как уйдёт с утра, усядется у костра, так до вечера сидит и считает волны. Мать и к ведьме уж ходила – да только зря: жил, по-прежнему ни слова не говоря, уходил, чуть только взглянет в окно заря, возвращался к ночи, хмурый и недовольный.
Поговаривали даже – умрёт весной, перешёптывались горестно за спиной: мол, ещё один уйдёт за морской волной, если море забирает – то самых лучших. И дорога им одна – в Средиводный град. Дескать, там их привечают, им каждый рад. Только люди, видишь, разное говорят, если верить всем подряд – хоть совсем не слушай.
Может, так бы и случилось в конце концов. Но весной прислало море троих купцов – будто братья-близнецы, на одно лицо, молодые, говорливые, как сороки. Всё товар свой хвалят – камни, полотна, мёд. Люди кликнули Аргела: вдруг что проймёт? Тот на них едва взглянул – схолодел, как лёд, закачался и упал поперёк дороги. А купцы засуетились: мол, вот ты где, мы возьмём тебя с собой по большой воде, Клэр уже все слёзы выплакала звезде, под которой ты приплыл к нам на старой лодье. Ты вставай, Аргел, ведь ты стал одним из нас, ты же Клэр от неминуемой смерти спас! Ты вставай, у нас всего в пару дней запас, мы уйдём с Большой волной на восток, к свободе.
…Говорят, ушёл на дно Средиводный град: не видал его никто много лет подряд, только люди, видишь, разное говорят – все мы ходим под Луной да под звёздной крышей…
Ты беги, малец, домой: заждались, поди. У меня историй много – хоть пруд пруди. Но когда заплещет море в твоей груди - вспомни старого Аргела.
И я услышу.
О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.
Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла...
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...
Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.
30 декабря 1908
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.