Когда внутри плещется северно-ледовитый –
какое там снежное царство, Каева женщина может идти курить –
по толстому льду вышагивают гоплиты,
но пропадают, таким и не светит всплыть.
И айсберги закрывают собой фарватер,
по ложному следу направлены тысячи кораблей,
нигде не найти такой пары перчаток,
чтоб сделала пальцы теплее.
И это, наверно, не лечится, что лечить там?
"Мне холодно, доктор, особенно пальцам" - "Займитесь делом".
Да, кроме того, это стало уже привычным:
глаза закрывать и видеться белым-белым.
И помнить, кто эти люди, и улыбаться им,
всем тем, кто просто вовремя не пришел,
и тем, кто скорее будет читать нотации,
чем скажет: "Все будет, девочка, хорошо".
Я заразилась антарктической льдистостью,
колкой остростью, зверским холодом ледников.
Это просто надо тихонько выскрести,
или вынести, на словах, короче, легко.
Ну же вытащи меня, вытащи...
В свете габаритов медленно тает восток.
Истончается медной проволокой, шелком-ниточкой,
не порвется - лишь завяжется в узелок.
Говорят, меняется, все меняется, небо качается, Земля вертится как фреза,
а значит, это не отчаяние, это айсберг стаявший застилает глаза.
Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоды.
Не пройдет и полгода — и я появлюсь,
Чтобы снова уйти,
чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, — кроме тех, кто нужней.
Я не верю судьбе,
я не верю судьбе, а себе — еще меньше.
Но мне хочется думать, что это не так, —
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь, весь в друзьях и мечтах.
Я, конечно, спою,
я, конечно, спою, — не пройдет и полгода.
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
