Затемнёнными полусферами, веки сомкнуты, звёзды движутся,
Рассыпаются полумерами: то щепоткой, то целой пригоршней,
В дымной плоскости поизношенные, поистёртые, рвутся клочьями,
Искажаемые неточностями, кадры будущего и прошлого.
Пыль витает в лучах проектора, распадаясь на сотни пикселей,
Чуть правее от южного сектора, в Персее бета угасла-вспыхнула,
Лента плёнки «нарезкой» тянется, монтаж, двойной эспрессо, бессонница,
Сдать в печать и проявку глянец, десять на пятнадцать, назавтра вспомнится.
Сигареты в твоём кармане, что ж так тянет курить? Веришь – нервное...
В полусне маскирую сознанье, там меня где-то ждут, наверное...
Отвлекаюсь от самотёка беспорядочных мыслей, не надо,
Не расслышать уже с порога: «Дубль... камера стоп, снято!»
Осень. Оголенность тополей
раздвигает коридор аллей
в нашем не-именьи. Ставни бьются
друг о друга. Туч невпроворот,
солнце забуксует. У ворот
лужа, как расколотое блюдце.
Спинка стула, платьица без плеч.
Ни тебя в них больше не облечь,
ни сестер, раздавшихся за лето.
Пальцы со следами до-ре-ми.
В бельэтаже хлопают дверьми,
будто бы палят из пистолета.
И моя над бронзовым узлом
пятерня, как посуху - веслом.
"Запираем" - кличут - "Запираем!"
Не рыдай, что будущего нет.
Это - тоже в перечне примет
места, именуемого Раем.
Запрягай же, жизнь моя сестра,
в бричку яблонь серую. Пора!
По проселкам, перелескам, гатям,
за семь верст некрашеных и вод,
к станции, туда, где небосвод
заколочен досками, покатим.
Ну, пошел же! Шляпу придержи
да под хвост не опускай вожжи.
Эх, целуйся, сталкивайся лбами!
То не в церковь белую к венцу -
прямо к света нашего концу,
точно в рощу вместе за грибами.
октябрь 1969, Коктебель
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
