Любимая, как жаль, что мы не виделись давно,
Поверь мне, я безумно по тебе скучаю!
Сегодня я решил, что напишу письмо,
О том, о чем при встрече умолкаю…
Знай, в моем сердце прячется любовь
И чувства все сильней, а ты все дальше…
Я перемен не жду, надеюсь вновь
Что встретимся и будет все как раньше.
Мне дорог взгляд твоих зеленых глаз,
В них даль морская берег укрывает,
Я только в них хочу тонуть и каждый раз
Лишь твоя страсть меня так губит и спасает.
Прости за капельки дождя, что по щекам
Так часто медленно стекали в твою душу,
Зачем я обижал тебя? Не знаю сам…
И почему небрежно твой покой нарушил…
Я помню ласку твоих нежных рук всегда,
Сейчас как будто к ним я прикасаюсь,
По голове так мило гладишь ты меня —
Пусть это сон, но я проснуться не пытаюсь.
Хочу обнять тебя с дороги, не спеша
И прошептать тебе на ушко: «Обожаю!»
Ах, если б видел белый свет, как хороша
Твоя улыбка, когда я тебя ласкаю!
И в этот миг, когда мы вместе, покорюсь
Я всем желаниям твоим и не напрасно,
Вновь как безумец сотни раз в тебя влюблюсь,
Ах, если б видела сама, как ты прекрасна!
Не знаю, если все успел тебе сказать,
Пойми, судьба нас лишь на время разлучила.
Взамен на все, что только можно обещать,
Я лишь прошу, чтоб ты меня еще любила…
И кто зачем рождëн, и кто к чему готов, известно мудрецам, объявлено пророкам. А город ждëт своих неправильных шутов. Приказывает жить — поскрипывать порогом, подсвечивать места, где прячется весна, прикармливать слова на берегу абзаца. На небе столько звëзд — вселенная тесна, поэтому мирам легко соприкасаться. Приходят корабли, деревья говорят, фонарщики поют, мерцая головами: мы птичьи голоса, мы солнечный отряд. Мы, кажется, должны приглядывать за вами.
И кто кому судья, и кто кого простит, и кто оставил здесь закатные ожоги, понятно тем богам, что держат нас в горсти, что дуют в наши лбы и остужают щëки. Кентаврам снится лес потерянных подков. Седому королю — заросший астероид.
А город ждëт своих беспечных дураков. Гештальты не закрыл. И двери не закроет. Зевающий швейцар листает облака. Эдемский старый дом качается на сваях. Вся ангельская рать спешит издалека — болтать о чепухе в спасительных трамваях. Судьба любого зла — лишь пепел да зола, горчащая печаль, похмельная икота. Твой крепкий бастион, упрямый, как скала, рассыплется, когда тебя окликнет кто-то. Возможно, гитарист, торговец, альбинос, возможно, господин, страдающий от зноя. Он скажет:
ты чего? Давай не вешай нос.
Вот крылья. Небо вот.
Не бойся — запасное.
16.02.2024
https://vk.com/carvedsvirel
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
