Навылет безмолвные крики в подушку,
Ты в утреннем мареве всё ещё слеп,
Чаинок зальёшь коррозийную стружку,
Невзрачное нечто намажешь на хлеб.
А хочется резкости, хочется вкуса,
И вычурно-ярких резонных цветов,
Чтоб выудить в прошлом со знаками плюса
Фрагменты, а после составить в лото.
Всё это ещё до вчера, до недавно
Ты мог нивелировать, мог затереть,
Но имя, которое рвётся сквозь ставни
Как проблески солнца. Как звонкая плеть
Щелчком оглушит, да и как не поддаться –
Возлюбленный профиль на мути зеркал,
Начертанный вскользь по испарине пальцем
От собственных взглядов стыдливо смывал.
Казалось, всё это не стоит вниманья,
И значит не больше, чем детский каприз,
Но как затерялся за стенами спальни
Не жребий судьбы – роковой компромисс?
Глотать эту пресную юшку уже не-
втерпёж, ты бузишь как затравленный зверь,
Трусливо и робко даётся решенье
Бежать без оглядки, наружу, за дверь!
С полной жизнью налью стакан,
приберу со стола к рукам,
как живой, подойду к окну
и такую вот речь толкну:
Десять лет проливных ночей,
понадкусанных калачей,
недоеденных бланманже:
извиняюсь, но я уже.
Я запомнил призывный жест,
но не помню, какой проезд,
переулок, тупик, проспект,
шторы тонкие на просвет,
утро раннее, птичий грай.
Ну, не рай. Но почти что рай.
Вот я выразил, что хотел.
Десять лет своих просвистел.
Набралось на один куплет.
А подумаешь — десять лет.
Замыкая порочный круг,
я часами смотрю на крюк
и ему говорю, крюку:
"Ты чего? я еще в соку”.
Небоскребам, мостам поклон.
Вы сначала, а я потом.
Я обломок страны, совок.
Я в послании. Как плевок.
Я был послан через плечо
граду, миру, кому еще?
Понимает моя твоя.
Но поймет ли твоя моя?
Как в лицо с тополей мело,
как спалось мне малым-мало.
Как назад десять лет тому —
граду, миру, еще кому? —
про себя сочинил стишок —
и чужую тахту прожег.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
