«Я готов целовать песок,
По которому ты ходила».
(Владимир Павлинов)
Не найду от любви себе места.
Прикажи – на край света пойду!
Не сестра, не жена, не невеста,
Не любовница в Райском саду –
Непорочно рождённая Ева…
Кто ты, свет мой, ответь же,
Ответь?
Не сходи с алтаря, Королева,
На земную презренную твердь.
Я готов целовать твои ноги,
Каждый миг «долгим счастьем» даря.
Словно раб, я умру на пороге…
Лишь бы ты не сошла
С алтаря!
нет. что-то тут не так. не может быть, чтобы вы не видели насколько ваши стихи ужасны.
Вы что, прикалываетесь? Зачем бы я их тогда писал, если они, по Вашему, ужасны? И зачем бы посещал здесь?
Вы не умничайте, а лучше конкретно укажите, чем же они так ужасные?
Впервые такое вижу, ей Богу! Сорок лет пишу, но мне даже в начале такого не говорили! Когда писал графоманию...
Вы, наверное, неудачник по жизни, потому и злобствуете! Добрее нужно быть к людям, товарищ!
Тогда и люди к Вам потянутся!
И все Ваши болячки враз заживут...
Уж поверьте мне на слово, это так...
да. точно не так.
нет. всё так. почитал ещё ваших стихов. вы действительно не видите.
Как говорят в Адессе: купите в воскресенье на рынке гуся, отрежьте ему голову и сушите мозги ему, а мне не надо!
Стихи как стихи - что Вы пристибались?
Интернет безлимитный или не работаете?
да нет. это не стихи.
На сем дискуссию заканчиваю!
Медитируйте дальше в одиночку!
да вы не спешите.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Кажинный раз на этом самом месте
я вспоминаю о своей невесте.
Вхожу в шалман, заказываю двести.
Река бежит у ног моих, зараза.
Я говорю ей мысленно: бежи.
В глазу - слеза. Но вижу краем глаза
Литейный мост и силуэт баржи.
Моя невеста полюбила друга.
Я как узнал, то чуть их не убил.
Но Кодекс строг. И в чем моя заслуга,
что выдержал характер. Правда, пил.
Я пил как рыба. Если б с комбината
не выгнали, то сгнил бы на корню.
Когда я вижу будку автомата,
то я вхожу и иногда звоню.
Подходит друг, и мы базлаем с другом.
Он говорит мне: Как ты, Иванов?
А как я? Я молчу. И он с испугом
Зайди, кричит, взглянуть на пацанов.
Их мог бы сделать я ей. Но на деле
их сделал он. И точка, и тире.
И я кричу в ответ: На той неделе.
Но той недели нет в календаре.
Рука, где я держу теперь полбанки,
сжимала ей сквозь платье буфера.
И прочее. В углу на оттоманке.
Такое впечатленье, что вчера.
Мослы, переполняющие брюки,
валялись на кровати, все в шерсти.
И горло хочет громко крикнуть: Суки!
Но почему-то говорит: Прости.
За что? Кого? Когда я слышу чаек,
то резкий крик меня бросает в дрожь.
Такой же звук, когда она кончает,
хотя потом еще мычит: Не трожь.
Я знал ее такой, а раньше - целой.
Но жизнь летит, забыв про тормоза.
И я возьму еще бутылку белой.
Она на цвет как у нее глаза.
1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.