Но твердо знаю: омертвелый дух никаких форм не создает; работы в области форм бесплодны; «Опыты» Брюсова, в кавычках и без кавычек, — каталог различных способов любви — без любви
Он пробовал думать ночь, и она тотчас зажигала звезды,
заводила цикад, надувала сов, щекотала закат щеглами,
лотосами по воде писала ему, что этот мир никогда и не будет роздан
до конца, хоть пригоршнями его, хоть полными рукавами
бери. Он брал.
У окна до темна, шевелил Шекспира, Пирра чертил мелками на ламинате
кровати.
Она чертила кометой: Где ты: – в ответ на икоту «кто ты?» –
в Шекспире, в Сервантесе, в Достоевском?
Он только пытался подумать день, и она голубела, покуда сетчатки хватит,
запускала цветы в поля, в моря китов, охотников в перелески.
Он опускал глаза, и она истекала кровью, соком, слезами, в принципе истекала.
Ночною прохладой в сон, дорогой от храма, к храму, весенней метаморфозой
«живи». Он жил.
Он только пытался подумать сказать ей: Детка тебя мне, возможно, мало, –
а она уже знала.
Она просто растила цветок свой (как все на ее планете), просто растила розу…
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи, глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.
Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу — ты смеешься, эти взоры — два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
