Мне по душе ваши ребусы, хотя пока плохо их понимаю. А нет ли у вас чего попроще, для начала?
Наташа, спасибо. Возможно тексты и сложны для восприятия, но видит Бог, я стараюсь писать подчёркнуто незамысловато. Просто некоторые философские темы, интересные мне как автору сложны изначально, но я всегда готов обьяснить что я имел в виду. Хотя часто и обьяснять нет необходимости - достаточно ассоциативного восприятия. И ещё, мне кажется что использование образов и метафор подразумевает собой наличие у стихотворного текста второго, а часто и третьего- четвёртого плана. Это вполне нормально, да и в Ваших, Наталья, произведениях эти скрытые планы вполне просматриваются. Просто темы у Вас более камерные, что тоже очень важно.
Простите за многословие. Впредь буду стараться писать на темы интересные не только мне. С уважением, Владимир.
Неее, пишите всё, что есть. Постепенно дойдёт. Надо привыкнуть.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Так гранит покрывается наледью,
и стоят на земле холода, -
этот город, покрывшийся памятью,
я покинуть хочу навсегда.
Будет теплое пиво вокзальное,
будет облако над головой,
будет музыка очень печальная -
я навеки прощаюсь с тобой.
Больше неба, тепла, человечности.
Больше черного горя, поэт.
Ни к чему разговоры о вечности,
а точнее, о том, чего нет.
Это было над Камой крылатою,
сине-черною, именно там,
где беззубую песню бесплатную
пушкинистам кричал Мандельштам.
Уркаган, разбушлатившись, в тамбуре
выбивает окно кулаком
(как Григорьев, гуляющий в таборе)
и на стеклах стоит босиком.
Долго по полу кровь разливается.
Долго капает кровь с кулака.
А в отверстие небо врывается,
и лежат на башке облака.
Я родился - доселе не верится -
в лабиринте фабричных дворов
в той стране голубиной, что делится
тыщу лет на ментов и воров.
Потому уменьшительных суффиксов
не люблю, и когда постучат
и попросят с улыбкою уксуса,
я исполню желанье ребят.
Отвращенье домашние кофточки,
полки книжные, фото отца
вызывают у тех, кто, на корточки
сев, умеет сидеть до конца.
Свалка памяти: разное, разное.
Как сказал тот, кто умер уже,
безобразное - это прекрасное,
что не может вместиться в душе.
Слишком много всего не вмещается.
На вокзале стоят поезда -
ну, пора. Мальчик с мамой прощается.
Знать, забрили болезного. "Да
ты пиши хоть, сынуль, мы волнуемся".
На прощанье страшнее рассвет,
чем закат. Ну, давай поцелуемся!
Больше черного горя, поэт.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.