в наших жилах вода Невы,
в головах мокрый снег и лёд.
кто на площадь – всегда не мы,
кто на гибель – чужой помёт.
кандалами ветра звенят,
забинтован метелью рот,
из туманов сочится яд
комариных чумных болот.
всадник медный, молчи, не спорь:
время змея – готовь пяту.
рабских, волю гасящих спор
полон воздух. кричит петух.
отрекаться привык язык.
век апатий и паутин.
в сотни Enter уходит крик,
розги жаждут покорных спин.
мелководнее, чем залив,
безнадёжней дождливых саг
вялой воли глухой мотив,
отрицающий вдох и шаг.
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит,
Крапиве, чертополоху
Украсить ее предстоит.
И только могильщики лихо
Работают. Дело не ждет!
И тихо, так, господи, тихо,
Что слышно, как время идет.
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, —
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске.
И клонятся головы ниже,
Как маятник, ходит луна.
Так вот — над погибшим Парижем
Такая теперь тишина.
5 августа 1940,
Шереметевский Дом
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
