Черная кошка, не менее черный кот
Ищут друг друга в городе цвета мышиной дрожи.
А в городе - пробки навылет, в городе Новый год
Каждую пятницу, которых на этой неделе все больше.
Черная кошка и черный, как деготь, кот
Знают - пятница снова плавно перетечет во вторник.
А дальше – опять все сначала, а может, и наоборот.
Воскресений здесь вовсе восемь - такой это странный город.
Черная кошка, не менее черный кот
В любом круговороте найдутся - задача для них не из сложных.
Какие проблемы – крюк километров в шестьсот
Для любящих, ищущих, ждущих – короче, для кошек.
Они независимы днем, но ночью просвет не в счет.
Как котят тянет к молоку, так их черноту к слиянию.
Лишь только мяукнет кошка, немедленно черный кот
Появится рядом – и горе соперникам не только кошачьего звания.
Он наполовину сиамец, мать его была зла, как ночь.
Она скорее в отца – тоже был боец из первого ряда.
И когда их становится двое – даже если ты просто хочешь помочь
Себе поверить в любовь - вставать между ними не надо.
Когда они, найдя наконец этот вечер, как повод,
Сливаются с тьмой и друг другом - спасибо, Конфуций -
Черная кошка и кот цвета лунного фона
Запросто зажигают звезды искренностью по-кошачьи жгучей.
А сны у котов совместные - вы не знали? Да, это так.
Черная кошка и кот такого же тона
Засыпают одновременно, обычно - глаза в глаза,
И каждый видит во сне еще более странный город.
Во сне он – поэт. Живет вдалеке, но к ней - все его стихи,
Когда не хватает слов, он призывает полночь на помощь.
Ему достаточно одной лишь капли тепла. Одной, но с ее руки.
Но этого нет у него - такой это странный город.
А ей снится Кустурица - сербообразный змей,
Что под кустом корицы прячет курсив от курицы.
Бывший цыганский кинобарон, а ныне отец семейств
И туповатой музыки – ну что с него взять, с Кустурицы?
Лишь белого цвета в снах ее непременно нет.
Даже на молоке - прокисшие отсветы полукровавые.
Повсюду - одни только тени ненаступивших дней,
И убегая от них, она часто будит кота, восхитительно вздрагивая.
И тогда чернота размыкает объятья, подмигивая звезде,
И вновь наступает утро по всем фронтам неизбывного.
“Хорошо, что все-таки все у нас не как у людей” -
Проснувшись, думает кот и нежно треплет кошку за шиворот.
Зверинец коммунальный вымер.
Но в семь утра на кухню в бигуди
Выходит тетя Женя и Владимир
Иванович с русалкой на груди.
Почесывая рыжие подмышки,
Вития замороченной жене
Отцеживает свысока излишки
Премудрости газетной. В стороне
Спросонья чистит мелкую картошку
Океанолог Эрик Ажажа -
Он только из Борнео.
Понемножку
Многоголосый гомон этажа
Восходит к поднебесью, чтобы через
Лет двадцать разродиться наконец,
Заполонить мне музыкою череп
И сердце озадачить.
Мой отец,
Железом завалив полкоридора,
Мне чинит двухколесный в том углу,
Где тримушки рассеянного Тёра
Шуршали всю ангину. На полу -
Ключи, колеса, гайки. Это было,
Поэтому мне мило даже мыло
С налипшим волосом...
У нас всего
В избытке: фальши, сплетен, древесины,
Разлуки, канцтоваров. Много хуже
Со счастьем, вроде проще апельсина,
Ан нет его. Есть мненье, что его
Нет вообще, ах, вот оно в чем дело.
Давай живи, смотри не умирай.
Распахнут настежь том прекрасной прозы,
Вовеки не написанной тобой.
Толпою придорожные березы
Бегут и опрокинутой толпой
Стремглав уходят в зеркало вагона.
С утра в ушах стоит галдеж ворон.
С локомотивом мокрая ворона
Тягается, и головной вагон
Теряется в неведомых пределах.
Дожить до оглавления, до белых
Мух осени. В начале букваря
Отец бежит вдоль изгороди сада
Вслед за велосипедом, чтобы чадо
Не сверзилось на гравий пустыря.
Сдается мне, я старюсь. Попугаев
И без меня хватает. Стыдно мне
Мусолить малолетство, пусть Катаев,
Засахаренный в старческой слюне,
Сюсюкает. Дались мне эти черти
С ободранных обоев или слизни
На дачном частоколе, но гудит
Там, за спиной, такая пропасть смерти,
Которая посередине жизни
Уже в глаза внимательно глядит.
1981
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
