Удалил свой аккаунт с игрового поля,
Он не в силах влиять на правила боя,
Не герой и не трус, а нечто такое –
ВедОмое (знать бы куда?).
Хоть разменною пешкой, хоть битой картой,
Хоть поклажей на третьей полке в плацкарте,
И ещё не на финише, уже не на старте
Буксовал в оцеплении льда.
Он бессмысленно пялился в окна больницы:
Безутешно от смерти хотеть исцелиться,
Из шприца безуспешно пытаться напиться
Стимуляторов вечного сна.
Как стерильное марево кварцевой лампы
Полоснут по глазам не виденья, а штампы,
В снежной марле фонарь и под кожу хоть камфару –
Не согреет, а скоро весна.
Сигареты, балкон, за десятком – одну,
Был бы пьян, то ей-богу сейчас сиганул,
И греби – не греби, так и тянет ко дну,
Через силу: за выдохом вдох.
На коротких гудках, у пунктирной черты,
Упираясь локтями в края борозды,
У себя вопрошал до немой хрипоты:
Бережёт бережёных ли бог?
Он устал.
Он терпел,
Сколько мог.
На перевернутый ящик
Села худая, как спица,
Дылда-девица,
Рядом - плечистый приказчик.
Говорят, говорят...
В глазах - пламень и яд,-
Вот-вот
Она в него зонтик воткнет,
А он ее схватит за тощую ногу
И, придя окончательно в раж,
Забросит ее на гараж -
Через дорогу...
Слава богу!
Все злые слова откипели,-
Заструились тихие трели...
Он ее взял,
Как хрупкий бокал,
Деловито за шею,
Она повернула к злодею
Свой щучий овал:
Три минуты ее он лобзал
Так, что камни под ящиком томно хрустели.
Потом они яблоко ели:
Он куснет, а после она,-
Потому что весна.
<1932>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
