* * *
Я б тоже был духовным и идейным,
но, по пути к молельням и читальням,
то отклоню маршрут к местам питейным,
то честь отдам уютным женским спальням.
* * *
Не ради призрачных идей,
а для смущенья дам чувствительных,
глаголом жгу сердца людей,
и парой емких существительных.
* * *
Я сам творец, а не сторонний зритель,
и в череде находок и утрат,
я сам себе и Фидий, и Пракситель,
и, на беду, Нерон и Герострат.
* * *
Мой быт устроен просто, даже скудно,
но ни грустить не склонен, ни роптать я,
пока эмалированное судно
не бросит якорь под моей кроватью.
* * *
Дождем осенним жизнь размыта,
и унисон моей тоске
в глазах усталого семита
на позолоченной доске.
* * *
Я, как и вы, увы не без греха,
но по привычке сторонюсь упрямо
двух крайностей, двух тошнотворных «Ха»:
нытья Ханжи и панибратства Хама.
* * *
Жизнь кипит, бурля и пенясь,
как в ракете перегрузки,
я ломлю, отдача – пенис,
или как оно по-русски...
* * *
Даже рассыпаясь по частям, и
убавляя в тяге с каждым годом,
ще могу погромыхать костями
при транспортировке своим ходом.
* * *
Издалека меня маня
зовет чужбина смазать лыжи,
а мне родные ебеня
милей, теплей, хмельней и ближе!
* * *
Я живу легко и ровно,
не мудрец, и не дурак,
то духовно, то греховно,
в общем, сам не знаю как…
По рыбам, по звездам
Проносит шаланду:
Три грека в Одессу
Везут контрабанду.
На правом борту,
Что над пропастью вырос:
Янаки, Ставраки,
Папа Сатырос.
А ветер как гикнет,
Как мимо просвищет,
Как двинет барашком
Под звонкое днище,
Чтоб гвозди звенели,
Чтоб мачта гудела:
"Доброе дело! Хорошее дело!"
Чтоб звезды обрызгали
Груду наживы:
Коньяк, чулки
И презервативы...
Двенадцатый час -
Осторожное время.
Три пограничника,
Ветер и темень.
Три пограничника,
Шестеро глаз -
Шестеро глаз
Да моторный баркас...
Три пограничника!
Вор на дозоре!
Бросьте баркас
В басурманское море,
Чтобы вода
Под кормой загудела:
"Доброе дело!
Хорошее дело!"
Чтобы по трубам,
В ребра и винт,
Виттовой пляской
Двинул бензин.
Вот так бы и мне
В налетающей тьме
Усы раздувать,
Развалясь на корме,
Да видеть звезду
Над бугшпритом склоненным,
Да голос ломать
Черноморским жаргоном,
Да слушать сквозь ветер,
Холодный и горький,
Мотора дозорного
Скороговорки!
Иль правильней, может,
Сжимая наган,
За вором следить,
Уходящим в туман...
Да ветер почуять,
Скользящий по жилам,
Вослед парусам,
Что летят по светилам...
И вдруг неожиданно
Встретить во тьме
Усатого грека
На черной корме...
Так бей же по жилам,
Кидайся в края,
Бездомная молодость,
Ярость моя!
Чтоб звездами сыпалась
Кровь человечья,
Чтоб выстрелом рваться
Вселенной навстречу,
Чтоб волн запевал
Оголтелый народ,
Чтоб злобная песня
Коверкала рот,-
И петь, задыхаясь,
На страшном просторе:
"Ай, Черное море,
Хорошее море..!"
1927
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
