Да, для нас это грязь на калошах,
Да, для нас это хруст на зубах.
И мы мелем, и месим, и крошим
Тот ни в чем не замешанный прах.
А. Ахматова
"Устал. Наверное, довольно. Все почти готово", -
сказал себе, любуясь пляжем, юный бог.
А волны с удивлением накатывали снова
и били новенький утес в скалистый бок.
Вчера еще Земля стекала лавою с предгорий.
и Океан, собою жертвуя, утес
лепил из магмы жаркой с помощью фантасмагорий.
Базальта брызги он в себя песком унес,
разгладил трещинки, промыл под валунами арки,
кокосовых четыре пальмы посадил.
Под ноги бросил тысячами ракушки-подарки
и, обратившись в Ветер, музыку родил.
А, насладившись сотворенным им пейзажем скальным,
Погрузившись в рокочущий седой прибой,
Забылся сном, в тысячелетия ушедшем славным -
Проснулся лишь межгалактической весной.
Добавил пару звезд на фиолетовое небо.
Зевнул, сглотнул и... неожиданно исчез -
атлет, миры с тоски творящий, в возрасте эфеба.
А остров, пляж по-прежнему полны чудес...
Когда-то пена здесь родит другого бога дочку.
Сейчас же даже Кронос-Время не рожден.
А Безымянный лепит Терру-Землю в одиночку.
Мы подождем,..
мы еще долго подождем...
В те времена в стране зубных врачей,
чьи дочери выписывают вещи
из Лондона, чьи стиснутые клещи
вздымают вверх на знамени ничей
Зуб Мудрости, я, прячущий во рту
развалины почище Парфенона,
шпион, лазутчик, пятая колонна
гнилой провинции - в быту
профессор красноречия - я жил
в колледже возле Главного из Пресных
Озер, куда из недорослей местных
был призван для вытягиванья жил.
Все то, что я писал в те времена,
сводилось неизбежно к многоточью.
Я падал, не расстегиваясь, на
постель свою. И ежели я ночью
отыскивал звезду на потолке,
она, согласно правилам сгоранья,
сбегала на подушку по щеке
быстрей, чем я загадывал желанье.
1972
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
