Листья прощаются с ветками, ветром... со мной.
Время дождливо мурлычет, совсем по-кошачьи,
тянется долго сомнамбулой, серой волной,
кажется, даже — оно непременно заплачет...
Нежно обнимет, и станет шептать о тебе.
Клёны протянут свои обнаженные руки,
будут молиться. А осень устроит побег,
чтоб вечерами зима умирала от скуки.
Чтобы застыла снежинкою на рукаве
память об этих неловких и грустных минутах,
о листопаде прощальном и жухлой траве,
о замерзающих чувствах, о нас. И как будто
жизнь не кончается — плавится времени лёд.
Листья последние — желтый разлучный довесок...
...Мы расстаёмся на много столетий вперёд.
Семь раз отмерив, один — по живому отрезав.
“О-да-се-вич?” — переспросил привратник
и, сверившись с компьютером, повёл,
чуть шевеля губами при подсчёте
рядов и мест.
Мы принесли — фиалки не фиалки —
незнамо что в пластмассовом горшке
и тихо водрузили это дело
на типовую серую плиту.
Был зимний вполнакала день.
На взгляд туриста, неправдоподобно-
обыденный: кладбище как кладбище
и улица как улица, в придачу —
бензоколонка.
Вот и хорошо.
Покойся здесь, пусть стороной пройдут
обещанный наукою потоп,
ислама вал и происки отчизны —
охотницы до пышных эксгумаций.
Жил беженец и умер. И теперь
сидит в теньке и мокрыми глазами
следит за выкрутасами кота,
который в силу новых обстоятельств
опасности уже не представляет
для воробьёв и ласточек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
