То ли трын-трава, то ли гой еси,
позабыл слова – у людей спроси,
и поклон отвесь, да не бей челом,
аз воздастся днесь. Или вечером.
В заливных лугах не броди по грудь,
правды нет в ногах, да и выше чуть,
да не пей вина, не дразни грозу, -
прорастёт она, как бревно в глазу.
А не хватит слов – уезжать пора,
наломаешь дров на траве двора.
Дай те Бог, как встарь, ту траву косить,
пережить Христа, и в себе носить.
Ты давай, иди, на своих пяти,
если гой – еси, если гей – ети.
До знакомых мест доберись сквозь наст.
А свинья не съест.
И Господь не сдаст.
"Борис Борисыч, просим вас читать
стихи у нас". Как бойко, твою мать.
"Клуб эстети". Повесишь трубку: дура,
иди ищи другого дурака.
И комом в горле дикая тоска:
хуе-мое, угу, литература.
Ты в пионерский лагерь отъезжал:
тайком подругу Юлю целовал
всю смену, было горько расставаться,
но пионерский громыхал отряд:
"Нам никогда не будет 60,
а лишь 4 раза по 15!"
Лет пять уже не снится, как ебешь, -
от скуки просыпаешься, идешь
по направленью ванной, таулета
и, втискивая в зеркало портрет
свой собственный - побриться на предмет,
шарахаешься: кто это? Кто это?
Да это ты! Небритый и худой.
Тут, в зеркале, с порезанной губой.
Издерганный, но все-таки прекрасный,
надменный и веселый Б. Б. Р.,
безвкусицей что счел бы, например,
порезать вены бритвой безопасной.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
