зачем тоска опять таранит душу,
вздымая замутнённые пучины?
Русалка знает, что живёт на суше
невероятно сказочный мужчина.
со дна поднимет жемчуга, кораллы,
и сгинут бурь нелепые причины.
из слов восторга выстроит причалы
невероятно сказочный мужчина
-2-
Слетает с жердочки надежды попугай,
И хохолок его топорщится игриво.
И с криком оглушительным- "банзай!"
Врезается плашмя в реальности крапиву.
НЕ всё так розово, мой вольнокрылый птах,
И клетки счастья правды мира много уже.
Бывает, нас Судьба оставит на бобах,
И не всегда любовь, увы, на ужин.
Сегодня и вчера. Во сне и наяву.
Красуемся, выпячиваем грудки.
И косим осторожно ночами трын-траву,
А глянем утром–ба, исчезли незабудки.
И семечки сожгли. И кривы зеркала.
И предают друзья, весёлые Иуды.
И крест свой на Голгофу затаскивать пора.
И посыпаем ссоры осколками посуды.
Кончается любовь. И вытерты ковры.
Свидания портреты скучают в паутине.
Но нежность правит бал до нынешней поры,
А жизнь- рассказ о Женщине. И о её мужчине.
-3-
Пока по кругу стрелки мчат отсчитывая путь,
И в ритме пульса твоего моей души движения,
Я буду о любви писать. Всё остальное – муть.
Налёт. Десятый сорт. Обрыдшие борения.
Среди обид, среди ошибок, ссор и сцен,
Смету спокойно в угол черепки посуды.
Я всё равно веду тебя в загадочный Эдем,
Где я скамеечкой ногам усталым буду.
Наш вечный бой, характер твой...мой нрав...
Им не смирить любовь. Напрасные попытки.
Всегда Пастушку покоряет лаской Граф,
Пусть иногда...слова страшнее пытки.
И ей его лелеять и мучить, и жалеть.
И принимать всего как радость и награду.
И отводить тоску. Стирать печаль и смерть.
И слышать ангелов. И воспарить над адом..
Над желтизной правительственных зданий
Кружилась долго мутная метель,
И правовед опять садится в сани,
Широким жестом запахнув шинель.
Зимуют пароходы. На припеке
Зажглось каюты толстое стекло.
Чудовищна, как броненосец в доке, —
Россия отдыхает тяжело.
А над Невой — посольства полумира,
Адмиралтейство, солнце, тишина!
И государства жесткая порфира,
Как власяница грубая, бедна.
Тяжка обуза северного сноба —
Онегина старинная тоска;
На площади Сената — вал сугроба,
Дымок костра и холодок штыка...
Черпали воду ялики, и чайки
Морские посещали склад пеньки,
Где, продавая сбитень или сайки,
Лишь оперные бродят мужики.
Летит в туман моторов вереница;
Самолюбивый, скромный пешеход —
Чудак Евгений — бедности стыдится,
Бензин вдыхает и судьбу клянет!
Январь 1913, 1927
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
