Всё на своих… как будто другой итог
топчется в точке возврата неразрешённым
прежде, чем очутиться в тюрьме из строк,
прежде, чем станешь заново прокажён… но –
всё на своих. Пока не взошла роса,
не снизошла с ресниц на листок бумаги
ты обречён, как капли ручья в овраге
в по/ту/сторонние выжурчать голоса,
если бежишь… Фатальности вопреки
реки текут сквозь пальцы вперед к истокам,
мысли к душе, а буквы к слогам и строкам:
пахнут петитом звёздные лепестки.
И всё на своих, и будет всё на своих,
будет вчера, как было всегда и всюду:
всё по легенде, как было у тех двоих –
вечно в пути страдать, ожидая чуда…
Спасибо огроменное, Волка!!! Это работа совместная, поэтому очень волнительно было...
Мне лично не совсем ясен смысл (но это не всегда обязательно). Особенно понравился второй катрен — образный, сочный.
Сергей! У вас очень тонкие стихи! Вы, верно, стоите на грани между точками возврата и не возврата... мне это близко! оттого и по-ту-сторонние голоса - они остро чувствуются, и внутренний голос громче зовет и плачет, пока не сойдешь с этой грани: и по одну сторону всегда будет всё на своих, а по другую - то чудо.. возможно)))
Умелая игра образами! Восхищаюсь вашими мыслями, Благодарю вас!!
Спасибо, SirenevayaRosa за оценуу моего творчества и этого стих-ия в частности. Это очень важная оценка как и для меня, так и для моего соавтора. Со своей стороны рад, что Вы тонко чувствуете поэзию, да уверен и не поэзию только...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Меня преследуют две-три случайных фразы,
Весь день твержу: печаль моя жирна...
О Боже, как жирны и синеглазы
Стрекозы смерти, как лазурь черна.
Где первородство? где счастливая повадка?
Где плавкий ястребок на самом дне очей?
Где вежество? где горькая украдка?
Где ясный стан? где прямизна речей,
Запутанных, как честные зигзаги
У конькобежца в пламень голубой, —
Морозный пух в железной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой.
Ему солей трехъярусных растворы,
И мудрецов германских голоса,
И русских первенцев блистательные споры
Представились в полвека, в полчаса.
И вдруг открылась музыка в засаде,
Уже не хищницей лиясь из-под смычков,
Не ради слуха или неги ради,
Лиясь для мышц и бьющихся висков,
Лиясь для ласковой, только что снятой маски,
Для пальцев гипсовых, не держащих пера,
Для укрупненных губ, для укрепленной ласки
Крупнозернистого покоя и добра.
Дышали шуб меха, плечо к плечу теснилось,
Кипела киноварь здоровья, кровь и пот —
Сон в оболочке сна, внутри которой снилось
На полшага продвинуться вперед.
А посреди толпы стоял гравировальщик,
Готовясь перенесть на истинную медь
То, что обугливший бумагу рисовальщик
Лишь крохоборствуя успел запечатлеть.
Как будто я повис на собственных ресницах,
И созревающий и тянущийся весь, —
Доколе не сорвусь, разыгрываю в лицах
Единственное, что мы знаем днесь...
16 января 1934
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.